19 февраля, 18.21. Галина Романова
Все тот же забор — только давно не крашенный, шелушащийся старой рыжей краской. Через забор все те же черешни перевешивают голые весенние ветви.
Галя топчется здесь третий час. Между тем Никита в доме: в окнах горит свет. Позвонив и не дождавшись реакции хозяина, Галя уходит. Может быть, отсутствие настойчивости объясняется тем, что она боится? С одной стороны, так легко, с другой — так боязно ступать на территорию прошлого.
— Галя?
Прежде чем обернуться, Галя почувствовала, что прошлое вступает в свои права, вызывая на сцену всех участников: оказывается, ее окликнула Жанна! Поспешно направляясь к ней из-за соседней калитки, Жанна конкретизировалась в своей внешности. Она была все так же стройна, даже еще похудела, но не похорошела, это уж точно. Сколько у нее появилось морщин! Да, южное солнце быстро отнимает молодость кожи… Губы все так же намазаны алой помадой, но черные кудряшки скрыты под красным платком, повязанным концами на лбу, точно у гоголевской Солохи. Растянутый свитер до колен, тренировочные брюки, резиновые сапоги — затрапезный вид. Зато глаза совсем не такие, как раньше: теплые, приветливые. Из-за этого выражения глаз новая Жанна понравилась Гале больше, чем прежняя.
— Галочка, неужели это ты? Совсем не изменилась, только похорошела. А я Жанна, может, помнишь?
— Да уж, — ответила Галя, — не забыла.
— А ты что, все сердишься на меня за прошлое? Понимаю, ты вправе обижаться, я поступила, как стерва… Только ты зря тогда уехала. Ты ведь всего не знала. У нас с Никитой не было того, как между вами.
— А дезодорант? А ключи от дома?
— Ключи от дома он мне оставлял, чтобы я у него иногда прибиралась. Соседи как-никак, а у него в доме нет женской руки… Ну и женская ласка иногда требовалось. А тут и я подвернулась. У меня тогда отношения с мужем были ужасные, на грани разрыва, вот он от меня и сбежал за границу, на заработки.
Осталась я — соломенная вдовушка. Тут мы с Никитой и подумали: «Почему бы и нет?» Только ничего у нас не склеилось. Ну было раза четыре, ну и что же? Он и в постели всегда о тебе разговаривал. Какая ты умница, какая способная… Я — что, у меня образование восемь классов, и умницей никто не звал. Я, может, эту штуку с дезодорантом подстроила, потому что очень тебе завидовала.
— Ты? Мне — завидовала? — Галя испытала настоящее потрясение.
— А как же! Смотришь на девчонку — хорошенькая, умненькая, в вуз какой-нибудь поступит, вся жизнь у нее впереди — и думаешь: ее звездочке время восходить, а моей — закатываться. И так у нее все есть, а она у меня еще мужика отнимает? Вот и злобствовала. Теперь понимаю: дура была. На что злобствовала — на закон природы? Одно растет, другое вянет… Молодость всем поровну отпускается. Если бы у одних людей была молодость, а другие так прямо стариками и рождались, тогда, я понимаю, было бы чему завидовать. А так…
— Ты его любила?
— Я-то? Ой! Думала одно время, что любила. Сама себе мозги заморочила. А потом, после того как ты уехала, а меня Никита прогнал, вернулся из-за границы мой Володя, с полными карманами «зелени» и с полной ширинкой мужских сил. Ни он меня ни о чем не спрашивал, ни я его, и тут-то у нас закрутилось — второй медовый месяц! Поздно поняла я, дура: все, что с Никитой себе вообразила, — это были так просто, бабьи заморочки. А Володя — мой настоящий муж.
Они обе помолчали, глядя на корявые ветви черешни.
— А вот тебя Никита, наверное, сильно любил, — признала Жанна. — После того как ты уехала, его будто сглазил кто. Угас, кураж потерял. Начал попивать, а к тренеру, от которого вином пахнет, сама понимаешь, какое отношение. Заказов таких, как раньше, не стало. Но он каким-то чудом держался… До последней недели. А неделю назад — сама не понимаю, что с ним случилось. То ли в запой ушел, то ли заболел? Зачем-то бороду сбрил, теперь вот отращивает. Выходит редко, сам из себя весь какой-то сам не свой. Теперь вот ты приехала… Не знаю, что с ним произойдет, когда тебя увидит.
— Ты меня отговариваешь? — напряглась Галя.
— Зачем отговаривать? А вдруг ему легче станет, когда ты придешь. Просто предупреждаю. Много лет прошло, Никита сильно изменился. Это не тот человек, которого ты помнишь.
У Гали перехватило горло неожиданным спазмом. В голых ветвях, в облупленном заборе она читала знаки трагедии, и ей стыдно было за свое давнее бегство. Возможно, если бы она оказалась настойчивее, сейчас она и Никита были бы вместе счастливы? А так, получается, она спровоцировала его крушение.
— Иди, — внезапно подтолкнула ее в спину Жанна. — Иди. Не слушай меня. Может, я и не права. Может, ты его оживишь. Увидишь своими глазами — разберешься.