— Пафнутьев? — задумался Денис. — Как-то я в нем сомневаюсь…
— А надо, Денис Андреич, не сомневаться, а проверить.
Денис поймал на себе медлительный проникновенный взгляд карих очей Гали Романовой. Странное дело, складывалось впечатление, что она так смотрит на него, не отрываясь, уже давно, начиная с того момента, когда он откликнулся на звонок Насти. Смотрит, как на несмышленыша, который разбил коленку и которого нужно пожалеть… С какой стати? Ей — его жалеть? Денис всегда считал Галю отличным товарищем, а товарищ — это нечто надежное и бесполое, но этот типично женский, исполненный жалости (возможно, не конкретно к нему, а ко всем мужчинам или к миру в целом) взгляд каким-то образом его задел. Ох уж эти прилежные девушки, завзятые отличницы со склонностью к полноте! Личное счастье для них проблематично, они отодвигают его в сияющее будущее, заполняя настоящее карьерным ростом, просмотром сентиментальных фильмов и посиделками с такими же прилежными, эрудированными и не слишком счастливыми подругами. Уж не задело ли Галю то, что он при всех признал Настю своей невестой? Может быть, она считает, что, если она жертвует личной жизнью во имя защиты закона, все остальные должны поступать так же? Ну нет, иначе в ее взгляде не плескалось бы столько жалости… Оставив всякие попытки проникнуть в женскую логику, Денис выбросил эти мысли из головы и вернулся на грешную землю, а именно — к разработке плана операции «Контрзаложник».
— Кстати, — обратился Денис к Гале, — Грязнову и Турецкому — ни слова.
— Но как же мы можем не поставить их в известность? — возразила Галя.
— Не можем, — признал Денис, — но и раскрывать сразу все карты было бы нецелесообразно. Если они узнают все заранее… как бы это получше объяснить…
— Запретят, — понимающе хмыкнул Агеев.
— Ну почему? Не обязательно запретят, но ведь они представляют официальные органы. Если мы заранее им сообщим, значит, они примут часть ответственности на себя. Потом еще, чего доброго, скажут, что они это все и организовали. Мы не имеем права ставить их под удар. А мы — частное охранное предприятие, с нас и взятки гладки.
Во взгляде Гали Романовой стало еще больше жалости, хотя это представлялось невозможным.
— Мы обязательно поставим в известность и Вячеслава Ивановича, и Александра Борисовича, — Денис твердо решил расставить все точки над «и», — но позже. Надо ввязаться, а потом посмотрим.
— По-моему, — робко возразила Галя, — главное для нас — чтобы соблюдался закон.
— А по-моему, — ответил Денис, — главное лично для нас — спасение заложников. Заказчица платит нам порядочные деньги… но дело не только в них, а в ответственности.
И с этим Галя Романова не могла не согласиться, а значит, дала слово помалкивать. Пока что. До поры до времени. Тем более у нее найдутся другие темы для разговора с Александром Борисовичем и Вячеславом Ивановичем. Всех троих должна весьма интриговать тайна дома тренера Михайлова.
21 февраля, 19.41. Зубр
— Да вы знаете, что полагается за нарушение условий? Вы человека убили, понимаете? Моего человека!
— Никто вашего человека не убивал, — хладнокровно отвечал мэр Воронин во время очередных переговоров с похитителями. — Это был несчастный случай. Мне доложили о происшествии: на улице Советской молодой человек ни с того ни с сего сунулся под машину. Такое с каждым могло случиться, я тут ни при чем. Следите лучше за своими людьми. Или обучите их, что ли, правилам уличного движения.
— Да я… — Неудовлетворенная злость заставила Зубра побагроветь, стиснула горло, мешая выходить словам. Хорошо, что при телефонном разговоре собеседники не видят друг друга: помимо раскрытия конспирации мэр убедился бы, что враг нервничает, что он не уверен, доведет ли до конца затеянное предприятие, а своих слабостей Зубр выдавать не желал. Никому. Слабость он попытался возместить жестокостью: — Да я старикашке и мальчишке уши отрежу! По одному правому уху у каждого. И в конверте пришлю.
— Не смейте! — Голос мэра все-таки звучал более жестко, чем полагается звучать голосу человека, полностью подавленного и деморализованного. — Я же выполняю условия! Я делаю то, что вы от меня хотите. Это вы не выполняете. Присылаете каких-то умников, способных попасть под машину…
Зубр понемногу остывал. В конце концов, он знал умственные способности Тараса Слесаренко и обязан был предположить, что любое порученное ему задание, кроме выколачивания бабок из неисправных должников, закончится провалом. Не нужно до такой степени настраивать мэра против себя. Главное на данный момент — не возмездие мэру, а получение «зелененьких». А потом уж, восстановив силы, отлежавшись, накопив и обучив людей, можно заняться и Ворониными. Всей семейкой сразу!