Морган наклонился вперед и улыбнулся.
— Извини, но для тех из нас, кто абсолютно несведущ в том, что касается магии, не могла бы ты внести немного ясности? В смысле, когда ты говоришь «алхимия», мне сразу думается о том, что ты хочешь превратить свинец в золото.
Прозвучало общее согласное бормотание.
— Думайте об алхимии как о химии или биологии, — сказала Пейдж. — Совокупности методов и принципов, используемых для организации нашего понимания мира. В ее основе лежит убеждение, что можно манипулировать материей, чтобы приблизиться к его истинной сути. И когда достигаешь этой истинной сути, материя становится мощным, магическим и духовным инструментом. Она может сделать тебя более здоровым, может сделать тебя сильнее, может сделать тебя бессмертным.
— Все это похоже на то, чего бы хотел Рид, — произнес Морган.
— Согласна, — сказала она. — Но я не думаю, что этот колдун работает над тем, что я называю «традиционными» заморочками алхимии. Философский камень, превращение свинца в золото, в этом духе. Фразы — маленькие фрагменты каждого уравнения — не соответствуют этим традиционным уравнениям. Они весьма противоречивы. — Она навела лазер на одну из строк. — К примеру, эта фраза говорит тебе что-то сделать. — Затем она опустилась на строку ниже. — А эта фраза говорит, что ты должен делать наоборот.
— Каково твое наиболее вероятное предположение относительно цели? — спросил Этан.
Пейдж оглянулась на доски, задумавшись.
— Нечто крупное. Даже уравнения, при помощи которых пытались создать философский камень, не настолько сложны и противоречивы. — Она нахмурилась. — В силу чего я не думаю, что это предназначалось для одного человека. Я имею в виду, если ты хочешь сделать себя блондином, богатым, бессмертным, что-то в этом роде, тебе не нужно так много строк шифра, так сказать. Думаю, это предназначено для других людей.
— Каких других людей? — спросил Этан.
Она снова посмотрела на нас.
— Пока не знаю. Но судя по величине уравнения, я бы сказала, что для некоторого количества. Для многих, многих людей.
— Я работаю над алгоритмом, — сказал Джефф. — Программой, которая будет автоматически расшифровывать символы, делать предположения относительно иероглифов и давать нам лучшие варианты перевода.
— Насколько ты продвинулся? — спросил мой дедушка.
Джефф нахмурился.
— На две-трети? Нужна еще парочка часов, чтобы закончить шифрование, а затем я смогу скомпилировать код, и тогда уж мы будем готовы запустить его. Могут понадобится некоторые контекстные настройки — например, если рядом с солнцем Меркурий, а не луна, значит, тебе нужно прыгать на одной ноге или еще что-то такое — но мы близки.
— Хорошо, — ответил Этан. — Спасибо за твою работу.
Джефф кивнул.
— Итак, у Рида есть колдун, работающий над какой-то грандиозной магией, — произнес Скотт, смотря на доску. — Грандиозной магией, которая может повлиять на многих людей. Но мы не знаем пока, что это за магия, и не знаем на скольких людей она рассчитана. А большая часть Чикаго все еще считает, что он может достать луну.
— И заставить ее сиять, — добавил Этан. — Довольно точное описание.
— Тогда, что мы можем сделать? — спросил Скотт.
— Быть бдительными, — ответил Этан. — Этого нельзя недооценивать. Он ищет возможности. — Он встретился со мной взглядом. — Ему нравится использовать то, что он воспринимает, как личные слабости против людей. Он очень умен и ему нравится манипулировать.
— Он очень эгоистичен, — добавил мой дедушка. — Ему нравится воссоздавать драматичные сцены, но он не всегда обдумывает последствия. — Он посмотрел на Этана, затем на меня. — Выяснилось, что копы, которые арестовали вас в Саду, считают, что делали одолжение кому-то очень могущественному — устраняя сверхъестественных, которые преследовали его семью. Они были, скажем так, настроены на лучшее.
— Спасибо вам за это, — ответил Этан, и мой дедушка кивнул.
— Неточности можно исправить, — сказал он. — Но сейчас мы разбираемся с подобными манипуляциями.
— А что касается магии, — добавил Люк, — оповестите всех. Предупредите своих вампиров о возможности появления символов и попросите их докладывать, если они что-нибудь обнаружат.
— Шансы довольно-таки слабые, — заметил Джонах. — Я имею в виду не то, что будут еще символы, а что мы случайно наткнемся на них. — Он посмотрел на меня. — Ведь вы именно так нашли символы в Ригливилле, да?
— Примерно так, — ответила я.
— Может, мы сможем что-нибудь смастерить.
Мы посмотрели на Мэллори, которая безучастно смотрела в открытые окна.
— Что именно? — спросил Катчер.
Она моргнула, посмотрев на него.
— Я просто озвучила свою мысль, но, может, приспособление, которое сможет находить другие символы? Магический радар, что-то, что может ловить сигналы концентрации алхимических символов.
Катчер нахмурился, похоже, обдумывая эту идею.
— Ты думаешь о приемнике? О чем-то, что будет ловить алхимические сигналы? — Он остановился. — Да. Это может быть возможным. Символы будут работать как отражатели, если мы сможем настроиться на них. — Он схватил блокнот и ручку с центра стола, начав писать.
— Такое вообще возможно? — спросил Этан.
Мэллори фыркнул.
— Все возможно.
— И то верно, — пробормотала я.
— Видимость может стать проблемой, — заметила Мэллори. — То есть, возможность видеть где эти символы, я имею в виду. Если они будут разбросаны, мы не сможем точно указать место.
— Возможно, с этим могу помочь я, — произнес Джефф.
— О чем ты думаешь? — спросил Катчер.
Джефф рассеяно потер глаза.
— Может быть, я смогу подключить программу к магии? Даже если мы не сможем увидеть местоположение ВРЖ, мы сможем увидеть их на экране? На трехмерной карте?
«ВРЖ?» — мысленно спросил Этан.
«В реальной жизни», — ответила я. «В противоположность беззаботной фантазии, в которой мы притворяемся, что живем».
— Да, — согласилась Мэллори, кивая, пока смотрела на Джеффа и Катчера. — Да. Это может сработать.
Этан посмотрел на Мэллори.
— Нет риска, что это навредит тебе?
Его вопрос был высказан мягко. И в нем не было сомнений или недостатка уверенности в ней, страха, что она вновь использует темную магию, вновь вернется в ту дыру, из которой совсем недавно выбралась. Было лишь беспокойство за женщину, которая была его врагом и которая вернула достаточно доверия, чтобы стать его другом.
— Нет, — ответила она, ее голос был спокойным и уверенным. А затем она вытянула руки.
Черная магия, когда она использовала ее раньше, заставила их потрескаться. Но сейчас они выглядели здоровыми и зажившими, каждый ноготь был окрашен разными оттенками пастели, так что вместе они образовали длинную радугу, когда она вытянула их. Это произвело великолепный эффект.
— Я не спрашивал… — начал Этан, но Мэллори покачала головой.
— Я знаю, — ответила она, встретив его взгляд и поднимая подбородок. — Я показывала тебе. Я слишком многим тебе обязана.
Выражение лица Этана оставалось серьезным, и он кивнул ей; что-то важное, что-то тяжелое пронеслось между ними. Мне пришлось быстро прикусить губу, чтобы сдержать слезы. То, что сейчас мы с ним не были в гармонии, не уменьшало важности этого жеста, особенно учитывая схожесть между алхимией Рида и темной магией Мэллори.
Катчер обнял жену, поцеловав в голову.
— Что ж, — начал Люк. — У нас есть план для алхимии.
— А Рид? — спросил Скотт, откидываясь на спинку своего кресла. — Для него у нас есть план?
Взгляд Этана стал безучастным.
— Его уничтожение и изгнание из Чикаго.
— Такая скромная цель, — произнес Скотт.
— Он не остановится, — заметил Этан. — Это не вендетта против меня или моего Дома. Рида не заботит ничто другое, кроме его империи. Мы видели это с Кадоганом, мы видели это с Наваррой, и теперь видим это с тем несчастным оборотнем, который перешел ему дорогу.