И как бы мерзко Блейдс себя не ощутил, ее реакция насытила ту ненависть, которую он скрывал в самом укромном уголке своей души.
Часть, связывающую его с ужаснейшим злом. Ту половину, с которой он боролся всю свою бесконечную жизнь.
– Ты не знаешь, о чем говоришь.
Дэйна приподнялась на цыпочки, открыла рот, пытаясь глотнуть воздуха сдавленным горлом. В ее широко раскрытых сине-зеленых глазах он увидел отражение того, чем был в эту минуту: чем-то черным, какими-то изуродованными ошметками, пытавшимися сойти за нормального человека. Монстром из кошмаров. И все же Ник не отпустил свою жертву.
Он огрызнулся, глядя, как Дэйна пытается освободиться. Где-то внутри Ник понимал, что должен что-то к ней чувствовать. Какими бы запутанными ни были их отношения, но все же… Однако испытал лишь отвращение.
И только он собрался отпустить ее, как закололи разом все шрамы на его спине. И Ник понял.
Она умрет.
Не сегодня, не от его руки.
Но скоро.
Он ослабил хватку. Любовница рухнула на пол и глубоко вдохнула. Своими крепкими руками она массировала саднящее горло. Скорее всего, останутся синяки, но для Дэйны такое не в новинку.
– Ты ублюдок, – задыхаясь, выдавила она.
Тут не поспоришь. Ник словно утратил все эмоции и не нашелся, что ответить, поэтому просто застегнул куртку и посмотрел на нее своими стальными глазами.
– Отправляйся в колонию, Дэйна.
– Зачем? – рявкнула она; волны гнева исходили от ее обнаженного тела, словно жар от полной раскаленных углей печки. – Чтобы ты мог повторить представление? Нет уж, спасибо.
– Нет, чтобы ты выжила. Что-то случится.
Он не знал, что именно, но его шрамы горели вот так лишь раз, когда его сводный брат принял клятву аргонавтов. С тех пор Ник чувствовал легкое покалывание, как от электричества, иногда зуд, например, когда аргонавты выходили на охоту, но ничего похожего на недавние вспышки. Теперь Блейдс, конечно, знал, что изменение началось еще тогда, со вступлением Деметрия в ряды аргонавтов, также как понимал сейчас, что что-то растет, поднимается, словно волна в открытом океане, и вот-вот набросится на берег и смоет все, чем только дорожил его народ.
«И неужели, блин, я единственный это вижу?»
Ник развернулся к двери, вознамерившись выяснить, что же, Аид подери, только что опять пролезло через портал и почему так скоро – ведь прошла всего пара дней.
– Подожди.
Он остановился, но не обернулся.
– Ты серьезно, не так ли? – тихо уточнила Дэйна.
Ник оглянулся через плечо и увидел, что она подтянула простыню повыше, стараясь прикрыть обнаженное тело. Блейдс мельком заметил две одинаковые татуировки фурий на ее грудях. Третья, как он знал, находилась на пояснице барменши. Скромностью Дэйна не страдала, значит, сейчас она в самом деле испугалась.
Наконец-то.
– Отправляйся в колонию и оставайся там, – резко приказал Ник. – Обещаю, там тебе ничто не угрожает. Я тебя не побеспокою.
– Ник. – На лице Дэйны промелькнуло сожаление, и она протянула руку к Блейдсу.
Да. Их ненормальные долбаные отношения испорчены раз и навсегда. Дэйна тащилась от грубого секса, ему и самому это нравилось, но то, что произошло пару минут назад, выходило за все границы. И тот факт, что любовница этого не заметила, замкнул что-то в голове Ника. Осталась лишь мысль: «Вали отсюда сейчас же! Да побыстрее».
Ник оказался за дверью квартиры прежде, чем Дэйна успела сделать к нему хотя бы шаг, и направился к лестнице черного хода, выходившей в переулок позади старого здания. Он все еще прислушивался к окружающему миру, пытаясь найти то, что почувствовал, поэтому уловил этажом выше всхлипы Дэйны за стенами, которым вообще-то полагалось быть звуконепроницаемыми.
Вот дерьмо, именно этого ему сегодня и не хватало!
Ник перекинул ногу через припаркованный возле мусорки «Харлей», нацепил шлем – не потому, что боялся получить черепно-мозговую травму, а лишь следуя установленным правилам. Байкер, мчащийся на бешеной скорости без шлема, привлекал внимание полицейских.
А от них одни неприятности.
Мотоцикл с ревом ожил под его руками. В четыре часа утра Ник вырвался из переулка на пустые улицы Силвер-Хиллз верхом на железном коне, чистая мощь которого отдавалась во всем теле наездника.
Так же, как и чертово покалывание. Оно распространилось по всему телу и стало еще сильнее.
Электрическая энергия просто-таки пульсировала под одеждой. Ник был уверен, что весь светится под джинсами и курткой.
Портал снова открылся. И то, что через него прошло на этот раз, было в тысячу раз хуже тьмы, таящейся внутри Ника.