Рог одной рукой подхватил запыхавшегося брата и посадил перед собой.
— Мышастый устанет!.. — слабо возразил малыш.
— Меньше, чем ты, — ответил Белый Рог, чуть тронув поводья. Пони перешел с рыси на шаг. — Я не собираюсь загонять животину только потому, что господам с Юга скучно. Подождут.
Когда мальчики въехали во двор, на пороге у кухонных дверей их ждала Волна, их мать, она уже издалека махала рукой, поторапливая сыновей. В нарядном платье с коричневыми, оранжевыми и белыми узорами она напоминала бабочку с опущенными сложенными крылышками. Она тотчас погнала Рога умыться. Служанка на вытянутых руках подала чистую тунику, а мать так держала гребень на изготовку, точно это было оружие.
— Мам, да ни к чему все это, — буркнул паренек, пока мать дергала его спутанные космы. — Я же могу измениться…
— Да, да… — раздраженно вздохнула женщина. — Знаю. Но мой сын не выйдет к господам в лохмотьях, пропахших козами.
Морщинки на ее лице стали глубже.
— Уж постарайся, — шепнула она, а потом громко заворчала: — Милостивая судьба! Да ты хоть перчатки надень, а то руки как подошвы! Доски ими можно ошкуривать! Подумают еще, что ты у нас за невольника!
Козленок от возбуждения даже подскакивал на месте, подтверждая тем самым справедливость данного ему имени.
— Можно мне посмотреть? Можно? Можно пойти с тобой? — надоедливо спрашивал он.
— Еще чего! — одернула его мать. — Только тебя там и не хватало! А кто двор подметет? А травы зайцам нарезать? Щепки со вчерашнего дня не уложены. Ужо отец вернется — все тебе на заднице нарисует!
Козленок погрустнел и поплелся к стене, чтобы снять с колышка серп. За спиной он услышал шаркающие шаги брата, а потом стук закрывающихся дверей. Но мать вместо того, чтобы погнать его работать, взяла из его руки лезвие и срезала им тонкие прядки волос — сначала себе, потом сыну. Кинула их на огонь в очаге — волоски мгновенно сгорели. Женщина беззвучно двигала губами. Охваченный необъяснимым страхом, мальчик поднял на мать широко распахнутые глаза.
— Мамонька… о чем мы молимся? — тихонечко спросил он.
Нельзя сказать, чтобы Ткач иллюзий находился в особо радостном настроении. Угощение лишь слегка смягчило его раздражение. Война с северными княжествами висела буквально на паутинке, и саму мысль о путешествии чуть ли не над самой границей — столь же прямой и неподвижной, как змея, которой наступили на хвост, — он считал исключительно неудачной. Жаркая погода скорее располагала посидеть в тени у фонтанов с бокалом охлажденного вина. Да если б хоть причина была важной! Уж наверняка проверка способностей какой-то деревенщины таковой не была. Кажется, у паренька был талант Ткача иллюзий. Битых два года Круг выкладывал денежки, чтобы его научили читать и писать. А теперь настало время, чтобы официально принять мальчика в ряды членов Круга магов, хотя ребенок вроде был калекой. Неблагодарное занятие — таскаться по отсталой провинции — выпало именно им двоим скорее всего из-за немилости, в которую Ткач впал последнее время. Эта немилость рикошетом задела и Бродяжника, так что оба мага имели немалые претензии как к своим начальникам, так и друг к другу. Расстроенный и злой, Ткач все время думал, что для всех лучше было бы, если б ребенок умер сразу после рождения, это сэкономило бы деньги и его семье, и магической элите, а он сам, Ткач, избежал бы такого рода путешествий.
Но, к изумлению ожидавших, паренек, который появился на пороге, не имел никаких видимых увечий, описанных много лет назад в донесении. Он выглядел совершенно нормально, насколько вообще может быть нормальным такое телосложение. Ткач иллюзий привык к высоким худощавым, как борзые, мальчишкам с черными волосами — такой была типичная внешность заурядного ученика магии. Этот парень тоже был высок, бесспорно. Но при этом его туника выглядела так, будто ее натянули на большое коромысло, а бицепсы только что не разрывали узкие рукава. Ладони напоминали лопаты. Если б не гладкое мальчишеское лицо, венчавшее необычно могучее тело, маг был бы уверен, что перед ним взрослый мужчина, да притом еще работающий в каменоломнях.