Почти минуту Гектор молчал.
— Как ты, Марк?..
— Сначала не очень. Все думали, что я умер. Но, как слышишь, я совершенно жив. Даже ходить могу и вижу хорошо.
— Это звучит… нереально.
— Понимаю.
— Если я приеду в Форбен и не увижу метки, то дам тебе по шее. Я серьёзно.
— Ты что, уже можешь ехать сюда?!
— Не скоро. Тут еще Служба пускает выборочно. Они настаивают на кремации Невина здесь, в Кортеде.
— Ясно. Если по приезду ты не увидишь моей метки, то я сам дам тебе по шее.
Друг усмехнулся.
— Марк, мне нужно переварить то, что ты рассказал. Этого просто БЫТЬ НЕ МОЖЕТ!
— Все так думали. А теперь я в больнице. Приезжай как сможешь. К черту демонов, — я улыбнулся.
— К демону чертов, брат. Ты теперь будешь постоянно на связи?
— Постараюсь.
— Отлично. Я свяжусь с тобой, как только мои дела стронутся в сторону возвращения.
— Хорошо.
Гектор закончил разговор.
— Как мило, — сказал Клорр, вызвав улыбку на лице специалиста, — Со стороны не скажешь, что Вам больше двадцати. От силы четырнадцать.
— Завидуете? — ответил я. Сотрудница улыбнулась еще шире.
— Отчасти, — мистер Биэль подал мне диктофон, и вновь «поправил очки», — Нам необходимо кое-что уточнить.
— Вы так и не сказали, что такого с этой царапиной, — я указал на телефон.
— Сейчас всё поймете. Мы включим Вам то, что записал ваш аппарат после предполагаемого контакта, — объяснила специалист.
От слов «записал после контакта» холодок пробежал по моей спине.
— Хорошо, — спокойно ответил я, сдержав радостный порыв, возникший от осознания, что мой поход оказался не таким уж бесполезным. Выходит, у меня получилось сделать первую в истории человечества запись звуков, которые издает Аномалия.
Сотрудница открыла свой кейс, достала ноутбук и небольшого размера громкоговоритель.
— Запись акустического явления Эб-Гон у Вас удалась хорошо. По ней мы предположили, что Аномалия и Эб-Гон в самом деле взаимодействовали между собой, — сказала она, перематывая оцифрованную запись к нужному моменту, — к сожалению, шум, который мог сопровождать Ваше перемещение, не записался.
Я кивнул, увидев, что файл длится всего сорок минут, вместо положенного часа. Диктофон выключился рано.
Опрос начали с места, где заговорила «пластинка». Один из голосов не просто казался похожим на мой, он был неотличим от моего. Думаю, даже Гектор поседел бы, пытаясь различить мою речь, и речь «пластинки». Страшно слышать свой голос со стороны, понимая, что за тебя говорит что-то необъяснимое…
Диктофон также отлично запечатлел и резкую смену шумовой обстановки перед реакцией Гиберта.
Удивительно. Мои чувства и память, к которым я сейчас старался относиться с сомнением, в тот жуткий момент, оказались просто безупречными. Я убеждался в этом буквально каждую секунду прослушивания.
Клорр пометил все мои комментарии к гибели Гиберта, и к моим безумно-яростным крикам в адрес Лесного, после чего на записи послышался звук глухого удара. Это было падение моего тела на дорогу Эб-Гон после контакта. Боясь пропустить малейший шорох, я замер. Всё, что происходило дальше — для меня было тайной.
— Здесь шестнадцать минут тишины, — сказала сотрудница и посмотрела на Клорра, ожидая его разрешения.
— Перемотай, если Марку тут нечего слушать.
Специалист увеличила громкость и передвинула указатель времени примерно на половину. Сначала динамик воспроизводил только отдаленный шелест листвы и шумы самого диктофона, затем к этим звукам добавилось что-то странное. Этот новый шум был ненавязчивым и казался естественным. Будто воздух двигался с постепенным ускорением через небольшую фигурную трубу. Из-за малой громкости трудно было определить, когда именно он начался, но, когда закончился, я сразу заметил. Хотя, после услышанного мне не стало ясно, что такого страшного в этом звуке, холодок всё равно пробежал по спине. Через несколько секунд шум повторился вновь. Он занимал меньше времени, чем предыдущий, и был более высок по частоте. Воздух двигался быстрее?
Сотрудница с улыбкой посмотрела на меня.
— Всё. Догадались, что это?
— Подождите. Дайте подумаю…
— Сейчас будет подсказка, — она еще раз перемотала запись к началу таинственного шума и включила с трехкратной скоростью.
— Что… это… такое?! — я с крайним удивлением посмотрел сначала на Клорра, затем на специалиста, как только звук прекратился.
— Вернее, кто? Ты это хотел сказать, Марк?