Отмена рейса
ОТМЕНА РЕЙСА
ОТМЕНА РЕЙСА
(рассказ)
-Так больше продолжаться не может, - и облако пшеничных волос вздрогнуло.
Городок этот был затерян среди южных плоскогорий, жары и путеводителей. Странное место, где духота рождала лень, а лень становилась образом жизни. Зачарованное место.
Центральной площадью и одновременно автовокзалом служил пятачок, покрытый белой затоптанной пылью. В центре него стоит почерневший, сколоченный из старых ящиков, навес. Именно отсюда каждый день отправляется рейсовый автобус в Сити. Ровно в полдень уезжает и к восьми вечера возвращается: это явствовало из грубо намалеванного на досках расписания.
Солнце палило невыносимо. Я сидел на самом ближнем от открытой двери месте в начале салона. Вокруг стоял приглушенный жарой шелест: каждый обмахивался своим импровизированным веером - газетой, шляпой или просто руками.
В мареве сиесты притаилось напряженное ожидание.
На откидном кресле возле водителя, который тщетно спасался от жары с помощью старенького пожелтевшего вентилятора, сидела девушка в короткой джинсовой юбке с облаком пшеничных, закрывавшим её лицо.
-Так больше продолжаться не может, - и облако качнулось.
-Зачем ты ходила на почту? - прошипел водитель, лихорадочно пробежав глазами по салону автобуса, - ты ждала денег, дрянь?!
Я сидел к ним ближе всех, и только до меня долетали обрывки их здавленной жарой беседы.
-Нет, нет, нет, - шептала девушка-с-голыми-коленками. Она всхлипнула; копна её волос тоже говорила «нет», но, казалось, совершенно отдельно от головы.
Мало лллЛЛЛЛЛШЖЖРПРОя плачу тебе, сука? Мало?! - Лицо его исказилось.
Не кричи на меня, нас могут услышать.
Водитель покосился на меня, но я сделал вид, что смотрю в окно на то, как чумазый мальчишка пытается накормить бездомную собаку луковицей.
Думаешь, я не видел, что ты вытворяла с тем парнем с бензозаправки в фургоне у Марио? Ты же обыкновенная потаскуха! - Он закурил сигарету. Шелест вееров нарастал.
Эй! Алекс, может пора ехать?! - Крикнул кто-то сзади.
Он резко повернул своё побагровевшее лицо и смерил салон презрительным взглядом.
Да, - прошептала девушка-с-голыми-коленками, - да, я ходила на почту... - она запнулась и подняла голову. Тут я в первый раз увидел её детское заплаканное лицо с серыми, словно выгоревшими на солнце, глазами.
С меня довольно, - произнесла она, сама испугавшись своей смелости.
Вот, Алекс, возьми за проезд, - сказал вошедший в автобус старичок.
Водитель некоторое время глядел то на свою спутницу, то на руку, протягивающую ему деньги.
Какого чёрта! - взревел он. - У меня нет сдачи!
Сейчас разменяю, - сказал старик спокойно и вышел из автобуса.
С меня довольно, - повторила твердо девушка-с-голыми-коленками, - я не желаю, чтобы тётя Рози заставляла делать меня то, чего я не хочу. Меня уже тошнит от её оранжереи и этого мерзкого далматина.
Вот как ты заговорила?! - стиснув зубы прошептал водитель.
И ещё, - она достала из-под сиденья маленький кожаный рюкзак, - я действительно была на почте. Вот! - И она кинула на приборную панель две старые фотографии.
Мне не удалось увидеть, что на них было изображено.
Водитель задвигал желваками, и вдруг его огромная ладонь в мертвой, придавленной жарой раскаленного автобуса тишине описала дугу, сверкнув в лучах полуденного солнца. Облако пшеничных волос качнулось. Духота тяжелым прессом сдавила салон; миллионы пор, словно маленькие рты, стиснули от боли свои челюсти. Кто-то вскрикнул.
У кого есть валидол?! Тут женщине плохо!
В салоне поднялась возня; тучная женщина обмякла на сидении. А водитель, нервно потушив сигарету о приборную доску и вцепившись в руль, наблюдал сквозь лобовое стекло за хрупкой фигурой с облаком светлых кудрей. Девушка направлялась в сторону шоссе. Её силуэт, словно во сне, медленно удалялся на фоне ярко освещенных ослепительно белых стен домов.
Водитель резко вскочил и повернулся лицом к салону, полураскрыв рот, будто хотел что-то сказать. Пробежал глазами по недовольным лицам пассажиров, потом, будто ответив сам себе на какой-то вопрос, махнул рукой и, достав из-под кресла вещевой мешок, направился к двери.
Вот, Алекс, разменял, - сказал давешний старик.
Водитель посмотрел на него с нескрываемой ненавистью, и тот посторонился. Закинув мешок на плечо, водитель зашагал в сторону синеющих вдали гор. Некоторое время была тишина.