Мне удалось создать агрегат локального действия с радиусом защиты пятьдесят два метра. Вот уже два года ОН бесперебойно работает на моем дачном участке, оберегая меня – и только меня – от неприятностей, напастей, огорчений, стрессов, бед, опасностей и враждебных нападок. Отводя от меня все невзгоды, ОН перехватывает их, классифицирует, фиксирует письменно и перерабатывает в некую субстанцию, в желтоватую муку, которая является идеальным удобрением для всех растений, – в том числе и для цветов. И чем серьезнее угрожающая мне невзгода – тем больше она дает удобрительной муки. ОН помогает мне выращивать необыкновенные цветы – и я получаю большие деньги и кладу их на сберкнижку. Когда денег накопится очень много – я пожертвую их человечеству на сооружение всемирного Отметателя Невзгод. Могучий ОН, вынесенный спутником в околоземное космическое пространство, будет охранять землян от всех бед земных и небесных, от всех превратностей судьбы. Принимая на себя все невзгоды, ОН станет перерабатывать их в уже упомянутую мной удобрительную муку, которая будет осаждаться на поля, нивы и сады нашей планеты, благодаря чему небывало повысится урожайность. Таким образом…
– Аспирин Тимофеевич, можно один вопросик задать? – прервал я докладчика.
– Ну, можно.
– Имеются ли у вас отрицательные явления?
– Как ни странно – да. В моей ситуации отрицательным явлением является падение количества отрицательных явлений. Это не софизм! Ведь чем больше невзгод переработает ОН, тем больше выдаст удобрительной муки и, следовательно, тем пышнее будет урожай цветов, и тем больше денег – и тем ближе день создания мощного космического ОН, который осчастливит человечество и прославит мое имя на все века. Когда я разрабатывал схему своего агрегата, невзгоды так и кишели вокруг меня. Но вот ОН создан, а неприятностей стало меньше. Учтите и то, что ОН действует только на моем дачном участке и мне приходится находиться здесь – в ожидании необходимых невзгод. Иногда мне кажется, что у собаки-судьбы выпали зубы. Но порой у меня возникает мысль, что эта собака перехитрила меня и умышленно вредит мне тем, что перестала мне вредить. Так или иначе, чтобы загрузить агрегат работой, я вынужден прибегать к искусственным мерам. В частности, я беру на постой людей с э… э… своеобразными душевными свойствами. До вас у меня прожил несколько дней некий буйный скандалист, характер которого осложнен еще и манией величия. После вас я надеюсь поселить в бунгало одного агрессивного субъекта, неоднократно судимого за…
– Пироксилин Тимофеевич, меня не интересуют ваши дефективные дачники, – высказался я. – Меня интересуете лично вы. Я один колючий вопрос приготовил.
– Ну, говорите.
– Пенициллин Тимофеевич, – начал я, – почему это… – Но дальше не мог сказать ни слова. Язык будто свинцом налился, а верхняя челюсть примкнула к нижней, как магнит к железу. Я онемел!.. Машинально взглянув в окно, я увидал, что жерло Отметателя Невзгод направлено в мою сторону. «Ну, я перехитрю тебя, сукино дитя!» – обратился я мысленно к Трубе и, вынув из кармана записную книжку и авторучку, написал:
«Декамевит Тимофеевич, почему это…» Но и тут потерпел неудачу: пальцы мои свела судорога.
– Вы, наверно, хотели задать какой-то неприятный для меня вопрос? – обратился ко мне Разводящий, заметив мое замешательство.
– По-видимому, да, – ответил я, вновь обретя дар речи.
– Как видите, ОН строго стоит на страже моего душевного спокойствия… А теперь я провожу вас до станции и помогу вам нести ваш багаж. Мне хочется оказать вам эту любезность, ведь я вам многим обязан.
Когда мы вышли на тихую дачную улочку и прошли по ней шагов десять, покинув зону действия Трубы, я решил снова обратиться к Разводящему по интересующему меня вопросу.
– Достопочтенный Валериан Тимофеевич! – уважительно начал я. – Вот человек вы для своего возраста очень даже бодрый и крепкий, и спортивная стать этакая в вас, а одинокий глаз-то ваш невесело смотрит, печали в нем и на два глаза с лихвой бы хватило. Между нами, изобретателями, говоря, счастливы ли вы?
– Призовите на помощь логику, товарищ Сморчок!.. Поскольку я живу на своей дачной территории, где ОН охраняет меня, и поскольку я покидаю свой участок весьма редко – вопрос ваш нелеп! Я защищен от всех несчастий – следовательно, я счастлив. И попрошу вас прекратить разговор на эту тему!
Дальше мы шагали молча.
Когда дошли до станции, я вынул из внутреннего кармана 190 рублей – и сунул их в боковой наружный карман Разводящего.
– Вот вам на чаек, Скипидар Тимофеевич. За то, что чемоданчик мой поднесли,
– Это еще что такое! – напыжился Разводящий.
– А ничего такого, Глицерин Тимофеевич! Я по натуре человек и такой и сякой, я, говорят, человек даже сволочной отчасти, и к тому же я человек небогатый, а только проживу я и без вашей милостыни! Чувствую, не принесут мне веселья ваши денежки, не зазвучат мне через них фужеры и виолончели. Мое вам с кисточкой!
На том и расстались.
11. Эпилог
С того лета прошло одиннадцать лет.
На днях, по наущению ТТ, Валентина погнала меня в школу (там в третьем классе наш сын учится) объясняться по поводу якобы плохого поведения Васи. ТТ убеждена, что в Васе моя наследственность бурлит, а потому, мол, я и должен в первую очередь заботиться, чтобы ребенка из школы не исключили. Дело в том, что Вася там иногда стекла бьет, когда ему отметки несправедливые выпадают. Но ведь не на уроках бьет! Обиженный мальчик терпеливо отсиживает урок, а стекла бьет во время перемены. Эта врожденная склонность к самодисциплине должна бы радовать педагогов! Такой тезис я и выдвинул, беседуя с завучем, но в ответ посыпались грубые нападки на Васю и на меня лично, и я вынужден был повысить голос. И что же?! Мне пригрозили приводом в милицию!
Понурив голову, шел я по улице, и вдруг слышу:
– Сморчок Шампиньонович! Гад вы мой драгоценный, скандалист вы мой незабвенный! Узнаете меня?
Передо мной стоял Разводящий. Он заметно постарел и одет был без прежней аккуратности – пиджачок какой-то потертый, брюки неухоженные. Но единственный глаз его излучал веселье, причем веселье натуральное, безалкогольное; спиртным от старикашки ничуть не пахло.
– Помню, помню ваше дачное тиранство, Мышьяк Тимофеевич! – молвил я.
– И я вас помню! Ни при ком другом мой ОН не работал так производительно, как при вас!.. А как обстоит дело с зонтифицированием северных оленей?
– Намечается ряд несомненных достижений, но мешают отрицательные явления, – с деловым благородством ответил я и, в свою очередь, поинтересовался, скоро ли человечество, благодаря Отметателю Невзгод, избавится от всех бед и напастей.
– Бедоотвода моего уже семь лет не существует, – без грусти ответил Разводящий. – В процессе размышлений я пришел к выводу, что отсутствие несчастий – это еще не счастье. Оно в чем-то другом. После этого я взял кувалду и разбил свой агрегат. В результате цветы мои захирели, сбережения пошли прахом, ибо я стал одалживать деньги в долг без возврата. Что касается дачи, то я ее передал дочери, поскольку дочь с двумя детьми ушла от мужа-фарцовщика.
Старикан весело подмигнул мне – и мы пошли каждый своей дорогой.
Я шагал домой и размышлял о счастье. Ну пусть оно – не в отсутствии бед, невзгод и неприятностей. Но в чем же оно тогда?
В чем счастье, уважаемый читатель?
1981