Он оставил меня в фойе при входе, немного в стороне от суетящегося народа. Меня никто не трогал, хотя вон те три личности крутились рядом, источая флюиды любопытства. Пару раз я услышала щелчки картофотера (фотоаппарата). Через пять минут вернулся грандранд и, взяв меня за руку, повёл на стоянку к своему мобилю.
- Не стоит газетчикам знать, что ты нюхач. Поэтому респиратор оденешь, когда мы выедем отсюда, - сказал Денри, открывая мне дверь и подавая сумку, когда я села в салон мобиля. - Сейчас поедем в отделение, там нас будет ждать наш подрывник, - он сел за руль и выехал в сторону ЦСКОВД. - Так как мы взяли на себя это дело, нам и вести расследование, выясняя почему этот псих решил взорвать большую часть глав наших государственных спецслужб, а так же своих коллег техномагов артефакторов. Теперь впереди большие кадровые перестановки и масштабное увольнение ответственных за охрану на мероприятии.
Мы отъехали уже достаточно далеко, я одела респиратор и осмотрела себя. Да, похоже мне придётся основательно приводить себя в порядок. Вся форма в пыли, руки в мелких царапинах, лицо тоже оставляет желать лучшего. Я взглянула на начальника, не одна я грязная как чушка. Господин Денри был присыпан серой пылью, она окрасила его волосы и форму в свой любимый цвет. Будем считать, что в рядах серых воротничков прибыло. Через десять минут мы припарковались у здания ЦСКОВД.
- Приводим себя в приличный вид, - сказал грандранд, открывая мне дверь. - И жду вас в пятой допросной.
Охранники проводили нас индифферентными взглядами, чего они на своей службе только не видеи, так что наши две пропыленные тушки их не удивили. Я сразу направилась в туалет, где умылась, сняла и вытряхнула форму, затем пришлось снова умываться. На рабочем месте обработала заживляющей мазью все царапины, расчесала колтун на голове и заплела косу. Всё это заняло примерно двадцать минут и я уже спускалась вниз, в подвал. Допросные были в другой стороне от камер предварительного содержания. В комнате с цифрой пять на двери меня уже ждал грандранд Денри, успевший переодеться и принять душ, черные волосы были ещё влажными. Он сидел за квадратным столом, при моём появлении он встал, отодвинул для меня стул рядом с собой, приказал охраннику привести подрывника и сел на своё место.
- Снимите респиратор, мне нужно эмоциональное подтверждение допроса, - приказал грандранд. Я послушно активировала дар.
Через пару минут в комнату ввели мужчину в наручниках. Он был невысоким, худым как жердь, с блеклыми пьяными и бегающими глазами. Охранник усадил его на стул напротив нас и пристегнул наручники к специальной выемке на столе, ноги так же зафиксировали. Подав мне стопку листов и карандаш, грандранд подал мне знак всё записывать и начал допрос.
- Моё имя грандранд Денри, я веду расследование по делу о взрыве в выставочном комплексе. - Представился мой начальник, со стороны допрашиваемого пришла волна ярости, при упоминании выставки, но на лице это не отразилось. Записала. Нас учили вести отчетность с учётом эмоционального фона. - Как ваше имя?
- Не твоё дело, - прохрипел подрывник.
- Как раз моё, ничего, если вы не хотите отвечать на этот вопрос, я могу вам сообщить, что полное досье о вашей жизни будет лежать у меня на столе уже через час. Мой вопрос был данью вежливости. Так что перейдем к следующему вопросу. Это вы активировали систему уничтожения в оружейных артефактах на выставке?
- Нет! - Врёт, записала я. - Это был не я! - Ложь.
- Как вы думаете, что привело нас к вам сразу после взрыва? - Спросил грандранд.
- Мне откуда знать? - Недоумение и просыпающийся страх.
- И вы, конечно, не знаете, что в вашей лаборатории найдены идентичные тому взорвавшемуся артефакты? - Давил на психику Денри.
- Это не моя лаборатория, - опять подозреваемый лжёт.
- Что же вы всё отрицаете? Вся поданная вам информация, доказанный факт. Здесь не балаган, чтобы я вам шутки рассказывал. Мы знаем, что это вы подбросили тот артефакт. Я не знаю только одного: зачем?
Со стороны подрывника поднялась волна глухой ярости, но он промолчал, сдержался.
- Давайте подумаем. Наверное вы хотели лишить наш город глав серьёзных государственных учреждений?
- Нет! - На этот раз правда, не хотел. И тут его эмоции вышли за выдвигаемы барьеры. - Это всё они! Они сказали, что я бездарность. Что все мои наработки бесполезны.Я в них душу вложил! А они закрыли передо мной двери и запретили появляться в институте. Но я умён. Нет. Я гениален! Я продумал всё и где теперь те их «великие» умы? Зализывают раны или их готовят к кремации. А я жив, жив!