Через некоторое время мимо моего стола начали курсировать «корабли», кося глазами в неглубокий вырез форменной блузки. «Корабли» лавировали, не всегда плавно входя в повороты. Поэтому пострадало три стула, разбилась ваза, сломана полка и треснула медная слуховая трубка на стене.
Я успела найти местное «МЖ», вымыть столь, разложить тубусы и бумаги в две отдельные стопки, когда ко мне бочком протиснулся худой тип приятной наружности и навис над моим столом.
- Доброго времени суток, иранд Ген Вокс, - представился он, слегка поклонившись. – Вы наш новый нюхач, как я полагаю?
- Оранд Алин Ферт, - я чинно кивнула в ответ. – Чем могу помочь?
- Хотел с вами познакомиться, - он послал мне чарующую улыбку.
- Тогда скажите, куда мне отнести эти вещи? – Я указала на две сформированные стопки.
- Тубусы с делами в архив, бумаги в шестой кабинет на первом этаже, подсказал он, медленно отходя от меня. Похоже он подумал о том, что я заставлю это сделать его. Странно, я же оранд, а он иранд.
- Я взяла бумаги и пошла в засилье бюрократии, все четные кабинеты первого этажа принадлежали им. Уворачиваясь от сбегающих в ужасе серых воротничков я двигалась наперерез толпе в сторону шестого кабинета, на медной табличке которого было высечено «Иден Нортинг Бухгалтерия».
- Войдите! – Донеслось до меня, после стука в дверь.
Вошла, стою. Сверху давят свои авторитетом шкафы под потолок, заполненные пухлыми папками с бумагами. В конце этого лабиринта слышится мерный клёкот счет и пишущей машинки.
- Что там? Быстрее! – иду на голос, у окна за столом расположилась необъятная женщина в цветастом платье, в роговых очках, в рыжем парике с буклями и с острым пламенным взглядом. Я сразу почувствовала сканирующий эффект этих глаз на своем теле, я была обмерена и приговорена.
- Новенькая, - читаем «свежее мясо». – Что тебе надо, деточка?
- Сдать, - я положила стопку листов на стул, на столе места не было, там властвовали небоскрёбы других бумаг и папок различного содержания.
- Ох ты моя хорошая, а что это у нас? – хорошей была не я, а стопка макулатуры. И тут взревел дракон. – Да как они посмели?! Да чтоб им годовой отчет грандранду сдать с тридцатой попытки! Да чтоб и перевернуло и ухнуло, перед выдачей зарплаты! Я их еще год назад просила занести!
Я стояла омываемая воображаемым драконьим пламенем, слушая проклятия до пятого колена, посылаемые на весь наш отдел. Хорошо, что она не ведьма, иначе пришлось бы формировать штат заново, а в городской крематорий пришёл бы праздник из-за наплыва клиентов.
- Так я пойду? - Индифферентно спросила я.
- Иди, деточка, иди, - «дракон» выдохнул в последний раз и, загребая свои «сокровища», навис над счетной книгой.
На свой этаж я поднималась под вниманием округлых глаз своих сослуживцев. Рёв «дракона» слышали все. Мыши спрятались за перегородки своих столов и не отсвечивали, крысы бежали с корабля. Я подхватила тубусы и двинулась на неизведанный третий этаж.
Прошла по лестнице наверх, мимо секретариата, с доносящимся оттуда гулом женских голосов с тематикой «О своём – о, женском». Мимо зала совещаний, где грандранд чихвостил подчинённых, в приёмной у начальства было тихо и спокойно, туда никого не пустили. В конце тёмного коридора, за дверью из подтипа «склеп обыкновенный», прятался архив. Не смазанные петли глухо заскрипели, и лишь одинокий огонёк свечи мелькал в глубине мрачного помещения. Там, склонившись над тяжелой амбарной книгой, стоял старик. Таких обычно описывают как страшных колдунов в детских сказках. Морщинистый, худой, какой-то скрюченный. С седыми редкими волосами, давно не стрижеными ногтями, с загнутым вниз носом и узким выпирающим подбородком. Белёсые глаза подслеповато жмурятся, взгляд направлен в книгу.
Мой приход остался не замеченным.
- Простите, - подала я голос, тишина в ответ. – Извините, господин архивариус! – Уже громче говорю я, ноль реакции. Подхожу ближе, кричу в ухо. – Простите!
- Ой, по што так орать? – Старик подпрыгнул на месте. – Ты хто?