Война с фоггерами; реструктуризация и свертывание Авангарда; неожиданный провал Лютого; заявление о полной победе над заразой, которая растворяла кастомов; развертывание научных миссий по изучению разломов.
Хм, последняя новость меня заинтересовала. Это уже плоды деятельности Симонова и команды? Или просто так совпало?
Провалился в саму статью. В ней речь шла о нескольких крупных разломах, образовавшихся в ходе последнего сильного землетрясения. При том что землетрясение произошло в одном секторе, а три разлома появились в двух совсем от него далеких секторах, даже не смежных. Напоминало нашу прогулку с Рупертом, но на всякий случай статью сохранил, чтобы при случае обсудить с Симоновым. Вдруг есть какая-то связь.
Допил кофе, проверил, как дела у Гана с Тенью на маршруте, и поплелся писать отчет для исследовательской команды Дженериков. Проторчал у них до вечера, и вырваться смог только объявив, что меня ждет Абрамов. Правда, не стал уточнять, какой именно.
Когда я появился в баре, не хватало только Киры. Остальные все были в сборе. Роберт проявил чудеса переговоров, и нам выделили отдельную кабинку, пусть со стеклянными перегородками, но точно без лишних ушей.
Про Киру все уже слышали, к ее скорому появлению отнеслись спокойно. Все, кроме Роберта, который никак не мог поверить, что, наконец, встретится с оператором своей обожаемой Снежаны. И теперь ерзал, косясь то на дверь, то на Татьяну.
Я заметил, что на манипуляторе Эбби появилась какая-то символьная вязь, искусно выгравированная на запястье. В остальном выглядела она так же, как и всегда. Что называется, спасибо, что сменила рабочий комбинезон.
— Нравится? — Эбби заметила, что я разглядываю ее руку, и подняла ее повыше. — Николаич сделал, — гордо сообщила она.
— А что значит надпись? — поинтересовался я.
Кажется, это был первый раз, когда я увидел, как Николаич смутился.
— В общем, не волнуйся, портал она не открывает, — выдавил он из себя, наконец.
Боб уже озаботился коктейлями и закусками. Нам повезло, и вечер снова был ясным, так что мы могли наблюдать низкие звезды, висящие над куполом. Вдалеке, за городом, чернели незыблемые силуэты гор, упирающиеся верхушками в небо.
Сегодня почти все столы в баре были заняты. Дым от вейпов улетал в потолок, звон бокалов, оживленные разговоры. То и дело обновляющиеся блюда на столах.
Как будто и не творилось в Мерзлоте ничего сверхъестественного. Казалось, что присутствующие здесь мужчины и женщины, если и знали про фоггеров, то совсем немного, и уж точно не верили ни в какую войну между мирами. Максимум, что их интересовало, как заработать на всем этом еще несколько миллионов.
У входа появилась Кира. В красном коротком платье в сочетании с черной, дорогой косухой. Роста ей прибавляли бежевые шпильки. Кажется, не только я, но и вся мужская часть нашего стола уставились на нее восхищенным взглядом. Боба так вообще пришлось пнуть под столом, причем прилетело ему сразу с двух сторон: от меня и от Эбби.
Когда Кира приблизилась, я уловил, что к мятному запаху вейпа примешался какой-то древесный, горьковатый аромат.
— Всем привет! — сказала она, усаживаясь в кресло рядом со мной и тут же подзывая официанта. — Простите за опоздание, не сразу удалось из синхронизации выйти.
Перезнакомились, с кем Кира еще не общалась в живую, дождались, когда за официантом закроется дверь, и я начал свой рассказ. Все, так или иначе, были в курсе происходящего, никакого секрета для команды мы из своих находок не делали. Но, уверен, что полной картины не было ни у кого.
Во время моего рассказа Кира в основном молчала, прокручивая тонкими пальцами холодную рюмку с водкой и время от времени затягиваясь вейпом. Подключилась только на моменте, когда речь зашла о скаймастерах, сообщив, что у Альбиноса на Большой Земле уже подрастает внук со сверхспособностями.
По мере того как мой рассказ обрастал все новыми подробностями, я видел, что глаза Татьяны становились все больше от удивления. Да, ей вообще не позавидуешь. Только-только удалось объяснить, что она проснулась в будущем, как оказалось, что будущее уже не совсем то, и не совсем радужное.
Когда я закончил говорить, начались вопросы.
— Так я не понял, — пробормотал Боб, — что за фишка со временем? Мы сейчас в каком году?
— На Большой Земле сейчас 2198 год, — ответил я, отпивая из бокала какой-то свежий коктейль, выбор которого снова доверил Роберту, — здесь, в Мерзлоте что-то около семитысячного. Плюс — минус.