— Ага — хмыкнул я, чего-то не складывается ваша картина — Четверо невинных амбалов-детинушек с аршинными плечами и пудовыми кулаками, посреди рабочего дня, в злачном месте распивали крепкие спиртные напитки в компании двух местных шалав. Мимо шел ужасный дрыщ школьник, аж шестнадцати лет отроду, внезапно и беспричинно решивший их бедных всех разом обидеть. А они же совсем не хотели с ним драться. Они ему кричали — «уйди противный», «так не надо делать», и «не бей нас о страшный школьник». И так не хотели, что от страха, ну совершенно случайно, исполосовали его розочками.
— Не складывается — согласился со мной инспектор — Но и ведь в твоем, очень интересном, и даже местами забавном, рассказе не все складывается. Что в данное время, делал этот школьник в означенном злачном месте, вместо того чтобы, как ему и полагается в будний день, сидеть на занятиях в школе? Зачем, этот школьник, взял с собой специально подготовленное оружие? А ведь такие вопросы прямо так и просятся на язык.
Я посмотрел ему прямо в глаза и спросил.
— Руслан Харитонович, а можно поговорить с вами откровенно, не для протокола?
— Валяй — разрешил он.
— Вы же сами хорошо знаете, кто такие Толян, Шило, Ржавый и Тюфяк
— Знаю. — Кивнул Рамазанов — А что это меняет? У них такие же права, как и у всех остальных граждан Советского Союза.
— Так вот, они на ровном месте, без каких то оснований, требовали у меня деньги, просто потому, что считали, что я не смогу ничего им противопоставить, а им можно будет сделать со мной все, что им заблагорассудится. Фантазия у них обширная, и времени на гадости много, так как они ни где не учатся, и нигде не работают.
— И много они денег у тебя просили? — поинтересовался Рамазанов
— Много, я бы ни в жизнь столько не собрал — кивнул в ответ я.
— Почему ты не обратился в милицию?
— А чтобы я там сказал? Спасите, помогите хулиганы меня обижают? — хмыкнул в ответ я
— А почему бы и нет? Не так примитивно, конечно же. Обратился бы в милицию, тебя бы по инстанции направили ко мне, ты бы написал заявление, и я бы поговорил с ними.
— И они так бы вас и послушали?
— Меня! Они бы послушали! — сделав ударение на первом слове, значимо сказал Руслан Харитонович
— И весь район считал бы меня стукачом.
— А тебя так волнует, кем тебя считают криминальный элемент и их подпевалы? Меня вон ментом и мусором называют, а я их как давил, так и буду давить. Они, увидев меня, на другую сторону улицы переходят. Это они там, на улице, среди своих, они такие смелые, а здесь у меня на стульчике плачут крокодильими слезами, и стучат друг на друга как зайцы в барабан.
Руслан Харитонович был настоящий правильный мент. Таких, в эти годы было еще много, они пока еще не стали вымирающим видом. Эти люди просто тихо делали свою работу: ловили преступников, проводили профилактические беседы, успокаивали разбушевавшихся дебоширов. Хулиганы и бандиты их ненавидели и боялись. Такой правильный мент, в одиночку мог зайти на блатхату и арестовать всю шоблу, что там собралась, и это было нормально. Эти люди не брали денег, они часто не имели семьи, ютясь по общагам и задрыпанным однокомнатным квартиркам. Их семьей и жизнью была работа, но благодаря таким как они, улицы были чище. Глядя на Рамазанова, я понимал, что это настоящий человек, и я хотел бы иметь такого в друзьях, а не во врагах.
— Руслан Харитонович, наверное, вы правы. Я всю жизнь боялся таких, как этот Толян. Боялся до дрожи в коленках, до судорожных колик в животе. Но со мной кое-что произошло, что в корне изменило мою жизнь. На прошлой неделе меня ударило молнией. Да, да, меня по правде ударила молния, и я почти умер, но остался жить, и вот с тех пор, я не хочу больше бояться этих сволочей. Я хочу давать им отпор, чтобы они знали, что не все и не всегда будет по ихнему.
Эка я кудряво сейчас завернул. Мне было видно, что я зацепил Рамазанова. Он от души, а не по долгу службы, ненавидел всех этих блатных и полублатных, хулиганов и бездельников, и боролся с ними как мог. Надо бы еще чуток поднажать и перетянуть его на свою сторону.
— Вот я же вижу, что вам эти типы совсем не нравятся. Всегда ли вы можете их прижать по закону? Ведь они уже давно кошмарят наш двор и прилегающие к нему, а на них никакой управы нет. В тюрьме они не сидят, никто их особо не трогает, а они ежедневно цепляются к тем, кто послабее, пьют, курят, и гадят прямо у всех на глазах. Я подумал, может хоть я, хоть и не спортсмен и не силач никакой, дам им отпор как смогу, чтобы они не считали себя хозяевами жизни.