Время пролетело быстро, и пора было возвращаться на завтрак, поэтому мы, отряхнувшись от иголок и прочего мелкого мусора, и зажав свои мокрые майки в кулаках, понеслись обратно на базу. Там, наскоро обмывшись ручье, мы быстро переоделись в чистое у себя в домике и поспешили в столовую, заняв один столик на троих. На завтрак сегодня была молочная каша с рисом, желтый кубик сливочного масла грамм на тридцать, черный-причерный грузинский чай с палками и хлеб без ограничений. Мы, нагуляв с утра аппетит, умяли все в один присест. Парням тренировка вроде понравилась, даже Алан, который поначалу пытался тихонько сачкануть пока я не вижу, в процессе втянулся и потом уже не отставал от нас.
— Интересная штука — сказал он за завтраком — такое впечатление, что ты сам плохо помнишь приемы и упражнения, которые мы сегодня отрабатывали. Когда ты только начинаешь их показывать, видно, что ты их еще не до конца освоил, но потом, ты очень быстро начинаешь делать их вполне прилично. Со стороны кажется, как будто ты вспоминаешь что-то давно забытое, но повторив это несколько раз, ты возвращаешь себе свое умение.
— Да ладно, парни. Вы вон тоже, повторяя за мной, в конце тренировки тоже уже делали все хорошо — отмахнулся я.
— Нет, это не то — вступил в разговор Игорь — Ты все равно буквально через несколько повторов делал все чуть ли не идеально, а мы, хоть у нас и стало что-то получаться, все равно были неловкими как обычные новички. И еще, ты очень хорошо умеешь объяснять, как будто ты тренер. У меня был тренер по легкой атлетике, который просто и доступно мог растолковать самый сложный элемент. Вот и ты объясняешь очень доступно и логично, обращая внимание на каждую мелочь.
Вот так и палятся разведчики, на мелочах, весело подумал я, хорошо я не разведчик и спалиться как попаданец, я по определению не могу. Тут это понятие еще никому не известно. Нужно все валить на секретную книжку, которую я вызубрил как отче наш.
— Просто я жутко талантлив парни — выпучив глаза прошептал я, а потом со смехом добавил — Да не придумывайте, я просто зазубрил книжку, которая мне попалась наизусть, и потом в уме часами прорабатывал все приемы, обращая внимание на каждую мелочь. Поэтому мое тело уже немного готово к восприятию, и я учу приемы немного быстрее чем вы.
— Здорово! — восхитился Игорь. — Так ты всю книжку по борьбе наизусть знаешь?
— Само собой — согласился я — не переживайте парни, я все вам покажу, что успею пока мы здесь.
После завтрака я, предварительно переодевшись, зашел в кабинет к дяде Гене, вежливо поздоровался и остановился около порога чтобы оглядеться. Кабинет был не очень большим и типично совковым, с порядком поюзанной типовой мебелью и неизменным портретом генсека на стене. В настоящее время генсеком был Андропов, соответственно его портрет и висел на стене. Поздоровавшись, я смотрел на этот портрет, пытаясь припомнить что-то примечательное, что я знал о нынешнем генсеке. Мд-а, это я попал как раз в период ужесточения борьбы с тунеядством и разгильдяйством, когда Юрий Андропов бывший председатель КГБ СССР, пришедший к власти после смерти Брежнева, провел кардинальную чистку милиции и партийного аппарата. Насколько я помню, приблизительно в это время, отстранят от всех дел бывшего министра внутренних дел Щелокова, с которым у Андропова был конфликт при Брежневе. Щелоков позже покончит жизнь самоубийством. Помню еще милицейские облавы в кинотеатрах и на улицах, которые проводились днем, для выяснения на каком основании конкретный гражданин не на своем рабочем месте в рабочее время. Поднапрягшись, я еще смог вспомнить еще только водку «андроповку». В общем, для меня тогдашнего, это было ничем не примечательное время. Править Андропову осталось еще чуть меньше года. Он, по моему умрет, весной 1984 и на его место придет Черненко, но тоже ненадолго. Начавшаяся со смерти Брежнева 1982 году «гонка на лафетах» закончится только с приходом к власти Горбачева в 85 году. От вихрем промелькнувших в моей голове мыслей, меня отвлек голос дяди, который сидел за столом и что-то быстро писал в толстой рабочей тетради. Он на мгновенье оторвался от работы, и кивнув мне на стоявший рядом стул сказал