— Ну ты чего застыл на пороге, проходи и садись. Подождешь меня немного, сейчас я закончу с делами и познакомлю тебя сначала с нашим завхозом, а потом и с заведующей столовой.
— Да да, конечно, — я наконец отмер и сел на предложенное мне место.
Минут через пятнадцать мы с дядей спустились на первый этаж и вышли из корпуса. Пройдя метров пятьдесят по бетонной дорожке, мы уткнулись в большую хозпостройку с закрытыми выкрашенными синей краской воротами. Дядя, не останавливаясь, чуть пригнувшись вошел внутрь сквозь открытую дверцу, которая была расположена в одной из створок. Я последовал за ним. Внутри, прямо у входа, стоял старенький зеленый грузовичок ГАЗ с деревянными бортами. Слева от него стояли деревянные стеллажи на которых как попало были уложены различные стройматериалы: какие то доски, старые рамы, и прочая дребедень. Рядом стояли несколько открытых пустых ржавых бочек и пара закрытых наверное с чем-то внутри. С другой стороны, у большого, порядком замызганного окна, неопрятными кучами были навалены разобранные старые металлические кровати, спинки, рамы с панцирной сеткой, рядом какие-то мешки с чем-то непонятным, какие-то мотки кабеля и прочее, прочее, прочее. В общем, здесь была сложена и навалена куча старого, но еще вполне пригодного к употреблению хлама. На звук скрипнувшей при входе двери из-за машины вышел невысокий лысеющий и крепкий мужик, на вид лет пятидесяти с хвостиком с пышными усами.
— Привет Тамик — поздоровался с ним дядя Гена — знакомься это мой племянник Юра, о котором я тебе говорил. Он теперь до обеда будет работать в столовой, а после будет помогать тебе по складу и прочим надобностям.
— Юра это Таймураз Елисбарович, наш завхоз, и твой непосредственный начальник, прошу любить и жаловать — это дядя уж мне.
Я подошел и пожал протянутую мне крепкую мозолистую ладонь. Глаза у завхоза были голубые, с лукавым прищуром как у Владимира Ильича Ленина на известном портрете, когда он смотрит на вас кепке, и в пальто с красным бантом. Завхоз, не отпуская мою руку, оценивающе оглядел меня с головы до ног и одобрительно кивнул хитро улыбаясь.
— Жидковат конечно, но пойдет. Подходи сюда после обеда, я тебе расскажу что делать.
Я шутливо поклонился ему.
— Ничего, зато я жилистый. Точно после обеда, я буду в вашем распоряжении Таймураз Елисбарович.
Тот еще больше заулыбался, а дядька одобрительно хлопнул меня по плечу и отправившись на выход, сказал
— Вот и хорошо! Сработаетесь, я думаю. Давай Юрец, пойдем в столовую, там тебя уже заждались.
В столовке знакомство с персоналом прошло тоже весьма быстро, но не без приключений. Меня для начала представили заведующей столовой Мадине Георгиевне, которая сидела у себя в небольшом закутке, разбираясь с накладными. Она была дамой бальзаковского возраста, с крашенными хной медными волосами, уложенными наверху в тугой узел, мясистым носом с горбинкой, большим колыхающимся при движениях бюстом и широкой кормой. При нашем появлении, она встала, и я имел счастье, лицезреть все ее прелести в полный рост. С ней знакомство прошло нормально, а вот на самой кухне, куда она потом меня отвела, чтобы представить остальным, меня ждал конфуз. Когда две веселые поварихи Света и Лена — бойкие и задорные девки лет эдак тридцати, с белозубыми улыбками и ладно сбитыми, фактурными фигурами, стали перемигиваться, и томно вздыхать «Ах, какой симпатичный мальчик тут у нас будет работать» или «Какие у него красивые глазки», мой пах предательски заныл от томления. Юркино подростковое воображение и мое взрослое понимание, объединившись, сразу же дали мощный синергетический эффект, выразившийся в непроизвольной эрекции. Света первая заметила выпуклость образовавшуюся у меня в паху, и толкнув Лену что-то ей прошептала на ухо, беззастенчиво глядя на меня. Они обе прыснули от смеха, и тем вогнали меня, взрослого человека в краску. Это все Юра. Я то, в свои годы, уже давно отвык стесняться таких взглядов и томных девичьих шепотков, и мог бы многому научить их обеих, вместе или по отдельности, тут уж как получится. А пока, мне пришлось состроить рожу кирпичом и спрятаться за стол, чтобы никто больше не заметил произошедший со мной конфуз.