— Я выгляжу по-другому, верно? — Флэш ухмыляется, и его зубы сверкают, а рот растягивается в улыбке. Питер отшатывается. — Эй, эй, это я. Флэш, помнишь?
— Может быть, — медленно произносит Фьюри, — не говорить об этом семилетке?
— Я дядя Флэша?
Замкнутое выражение лица Питера не меняется, даже когда он открывает рот и говорит:
— Я проснулся с затуманенной головой, в окружении совершенно других технологий и людей, которые внезапно могут летать, — за это Фьюри обращает свой взгляд на Тора. Мститель пожимает плечами. — Я знаю, что со временем что-то не так. Вы оба говорили об этом при мне, — Питер отстраняется от груди Флэша, но не отводит глаз от его лица. — А теперь здесь Флэш, и он должен быть моего возраста…
— Гении, — бормочет Фьюри себе под нос.
— Я стал больше, — соглашается Флэш, толкая Питера в бок. Питер пытается вырваться из его рук.
Тор мигом забирает Питера. Ребенок прячет лицо на груди у Тора.
Флэш смотрит на свои пустые руки. Он сглатывает.
— Мне очень жаль, — говорит он всем. — Должно быть… должно быть, я ошибся с возрастом.
— Питер, — говорит Фьюри, не сводя глаз с Флэша, — сколько тебе лет?
— Семь.
— И как долго Флэш уже издевается над тобой?
Питер выползает из укрытия и смотрит на парня. Флэш тоже смотрит на него большими глазами. Питер ныряет обратно в доспехи Тора.
— Несколько недель, — говорит он приглушенным голосом.
— Тогда это все объясняет, — Флэш смеется и очень решительно не смотрит на Фьюри. — Какое-то время я вел себя с тобой ужасно, но потом извинился, мы помирились и снова стали друзьями, — Питер поднимает голову. — Мне очень жаль, что я так с тобой обошелся, Питер.
Питер расслабляется. Он не улыбается, но в его поникших плечах чувствуется облегчение.
— Все в порядке, — говорит Питер.
Флэш откашливается и снова надевает маску.
— Тебе нужно осмотреть синяки, Пит. Я не хочу, чтобы тебе было больно, ладно?
— Ладно.
— Томпсон, — говорит Фьюри, — мы поговорим позже.
— Да, сэр.
***
4-6. Тони Старк, Стив Роджерс и Наташа Романофф
Кафе на авианосце — это организованный беспорядок, большинство из дней. Тони избегает его, когда может, но сегодня ему нужно выследить товарищей по команде. Он направляется в кафетерий с планшетом, полным спецификаций под мышкой, и немедленно сожалеет об этом.
— Господи Иисусе! — Тони смотрит на ребенка, сидящего на столе. И ребенок в ответ смотрит на него огромными глазами. — Это что, гребаный младенец?
— Нет, я третьеклассник, — говорит малыш.
Тони проводит рукой по волосам.
— Как бы то ни было, после полуночи эту тварь никто не кормит.
— Тони, — предупреждает Стив.
— Тони Старк? — ребенок моргает раз, другой, третий. Тонким голосом он говорит: — Я Питер.
— Питер, — эхом отзывается Тони.
Питер жует соломинку. Его глаза над коробкой с соком широко раскрыты. Он работает в Секретной разведывательной организации, или Тони свернул не туда и забрел в начальную школу?
— Теперь ЩИТ нанимает детей?
Наташа плюхается рядом со Стивом.
— Они наняли Клинта.
— Они наняли паука… — начинает Тони и снова смотрит на Питера. — Срань господня. Питер.
На этот раз Стив не ругает его за брань.
— Я понимаю.
— Это то, что происходит, когда не ешь овощи? Я предупреждал тебя не пить слишком много кофе, карапуз.
— Мне нельзя кофе, — говорит Питер.
— Ты чертовски прав. Я не позволю тебе исчезнуть в зародыше. По крайней мере, теперь у тебя есть большие пальцы, чтобы помогать мне в лаборатории.
— Законы о детской эксплуатации труда, Тони, — ухмыляется Наташа. Тони ухмыляется в ответ и пожимает плечами.
Питер переключает внимание на Наташу. Он выглядит немного испуганным. Тони начал бы ревновать, если бы Питер не был так взволнован, впервые увидев его, семилетнего, а не пятнадцатилетнего.
— Привет, — застенчиво говорит Питер. — Вы тоже супергерой?
Наташа улыбается в ответ.
— Так и есть. Я Черная Вдова.
Питер задыхается во второй раз.
— Вы та женщина с паучьей тематикой!
Ох, это чертовски мило.
— Ты любишь пауков, шкет? — спрашивает Тони, приподняв бровь и улыбаясь Стиву.
Питер кивает. Его личико такое серьезное.
— Раньше я их боялся, но тетя с дядей подарили мне на день рождения большую книгу о паукообразных. Теперь я знаю, что они не такие уж страшные. Они милые. Мой любимый — Голиаф-Птицелов, потому что он может вырасти до фута в длину. Размером с маленькую собаку!
— Ловко, — выдавливает Тони, хотя по спине у него бегут мурашки.
Питер сияет.
— Я хочу, чтобы когда-нибудь он стал моим домашним животным!
Тони смотрит на милое личико Питера, на его распущенные волосы, падающие на глаза, веснушки на переносице. Почему эти милые, в конечном итоге сумасшедшие?
— Но Черная вдова тоже классная, — торопится успокоить Наташу Питер. Она улыбается, чтобы показать, что не злится. — Вы тоже съедаете мужчин, с которыми переспали?
Тони задыхается. Стив закусывает губу и смотрит в потолок, стараясь не рассмеяться.
— Пока что нет, — говорит Наташа.
— Ну, большинство примеров сексуального каннибализма у черных вдов было в основном в закрытой среде, так что я не уверен, что это действительно считается? Самцы пауков не могли убежать, поэтому…
Питер умолкает. Его плечи изгибаются. Взрослые внимательно наблюдают за ним.
— Питер? — осторожно пробует Стив.
— Вы не хотите слушать эту чушь. Извините. Я не должен болтать.
— Мы не против послушать, — обещает Наташа.
— Нет, я знаю, что это скучно. Все в порядке.
— Питер, — малыш поднимает глаза на твердый, льстивый голос Капитана Америки. Пятнистый румянец, распространяющийся по его щекам, не является незнакомым, как и то, как его неуверенный взгляд поднимается со стола на супергероев, сидящих вокруг него.
Но приглушенный стыд, виновато поджатые губы, сдерживающие его слова, не подходят Питеру — ни как тощему подростку, ни как семилетнему. Питер Паркер — бессвязный, неудержимый собеседник. Он не такой.
— Кто научил тебя не говорить о своих интересах? — спрашивает Наташа.
Руки Питера сжимаются в кулаки в позаимствованном свитере.
— Никто.
— Питер.
Питер ерзает на стуле. Он не такой упрямый, как их подросток Питер.
— Дети в школе и мои учителя. Они сказали, что я слишком много говорю о вещах, которые людям безразличны. Никто не хочет знать о пауках.
— Да, — отвечает Тони, и слова не кажутся ему фальшивыми. Когда Питер вот так моргает и сутулится, словно из него выкачали всю энергию, это не совсем ложь. — С удовольствием послушаю о пауках.