Стив бросает на него понимающий взгляд.
— Я тоже интересуюсь пауками.
Неуверенно, пробуя на вкус каждое слово, Питер говорит им:
— Единственные виды, которые едят своих партнеров в дикой природе, находятся в Южном полушарии. Другие виды поедали своих самцов в неволе, где самцы застряли и не могли выбраться.
— Значит, Клинт в безопасности, — говорит Тони.
Питер поднимает голову. Стив хихикает в ладонь. А Наташа говорит, полностью расслабившись напротив впечатлительного семилетнего ребенка:
— Я никогда никого не убивала.
***
7. Клинт Бартон
— Это что?
— Человек-Паук теперь ребенок.
Клинт смотрит на Наташу.
— Человек-паук был ребенком. Теперь он еще больше ребенок? Ребенок-Паук? — Клинт качает головой. — Какого черта, Нат? Какого хрена?
Стив вздыхает через нос.
— Все ругаются в присутствии этого парня. Ему семь. Пожалуйста, прекратите.
Клинт пожимает плечами.
— Он умный парень и знает, что лучше не перенимать плохие словечки.
— Черт, — говорит детеныш Человек-Паук.
— Черт, — говорит Клинт.
Ребенок-Человек-Паук лучится. Дерьмо.
— Черт!
— Клинт, — говорит Стив.
— Я… у меня дела. Подальше отсюда. Подальше от твоего смертельного взгляда и этого крошечного ребенка. Прощайте.
Наташа хватает его за шиворот и останавливает. Она толкает его к крошечному, большеглазому Человеку-Пауку.
— Познакомься, — приказывает она.
— Пожалуйста, — говорит Клинт.
Глаза Питера становятся еще больше.
— Вы… я вам не нравлюсь?
— Нет! То есть да. Конечно, ты мне нравишься, — Клинт покачивается на мысках и делает глубокий вдох. — Извини, обычно я хорошо лажу с детьми. Ты просто удивил меня. Я Клинт.
Питер смотрит в пол. Он маленький ребенок. Он был маленьким подростком, но что-то в том, чтобы видеть его таким, на целый фут ниже ростом, в очках на носу, с веснушками на щеках, заставляет Клинта чувствовать себя старым.
Питер шмыгает носом и цепляется за футболку.
— Все в порядке. Я понял. Я вам не нравлюсь.
Трое Мстителей сердито смотрят на Клинта. Лучник видит, как жизнь проносится у него перед глазами. Он еще немного дергается и спешит заверить малыша:
— Нет, нет, ты мне очень нравишься! Мы друзья. Очень хорошие друзья. Однажды мы столкнули Сэма со здания. Это было потрясающе.
Питер открывает рот.
— Я столкнул кого-то со здания?
— Эм, — говорит Клинт. Нижняя губа Питера дрожит, глаза слезятся, а Клинту кажется, что его ударили. — Нет, извини! Ты никогда никого не сталкивал со здания. Я просто пошутил.
Питер закрывает лицо руками. Он издает громкий сдавленный звук. Грудь резко вздымается.
(За спиной Клинта, где лучник не видит, Наташа удерживает Тони. Она шепчет Стиву и Тони:
— Он притворился.
Тони переводит взгляд с истеричного ребенка на Наташу и поднимает брови. С другой стороны от Наташи Стив приглушает смех ладонью.
— Нет, — шепчет Тони с некоторым благоговением. — Ты уверена?
— Я видела, как Питер плакал, — отвечает Наташа так тихо, что Клинт не слышит. — Я видела, как он плакал крокодиловыми слезами. В шестнадцать лет у него получается лучше, хотя, надо отдать парню должное, сейчас он неплохо справляется. Взрослые паникуют, когда дети плачут, но это не продлится долго. Клинт рано или поздно раскусит его.
— Надеюсь, поздно, — говорит Тони.
Стив лучезарно улыбается рыдающему ребенку.
— Он талантлив.
— Он злой, — говорит Тони.
— Он крошечный гений, — соглашается Наташа, — и я им так горжусь.)
— Ты никогда никого из нас не разыгрывал, — говорит Клинт, осторожно кладя руку на качающуюся голову Питера.
Питер смотрит на него покрасневшими глазами. Клинт слишком потрясен, чтобы заметить, что не хватает слез, чтобы понять, как сильно Питер плакал.
— Точно?
— Точно.
***
8. Джонни Шторм
Джонни Шторм с ужасом смотрит на детскую версию своего лучшего друга. Парень одет в футболку с надписью «Наука», которая вполне подошла бы Питеру-подростку. Его зубы все еще кривые. Паркеры, должно быть, все еще копили на стоматолога. Джонни почти разочарован тем, что упустил возможность увидеть препубертатного Питера в очках и на руках, а не только на детских фотографиях, которые Мэй тайком подсовывает ему за спиной Питера.
— Привет, — говорит крошечная версия Питера Паркера. Джонни хочется немного умереть. — Я Питер. А ты кто?
Где-то позади него смеются Сью и Бен.
Джонни не понимает, что делает его лицо, но Питер выглядит обеспокоенным. Он смотрит на Джонни так, словно у того вот-вот случится удар.
— Боже, — выпаливает Джонни, — моя странная влюбленность стала еще более странной.
Питер моргает, глядя На Джонни.
— Ты влюблен в меня?
— Не в тебя. А в того, кем ты станешь, когда немного подрастешь. Это еще более странно. Ты мой ровесник. Черт, ты хоть знаешь, что ты в будущем? Тебе уже кто-то сказал? Я только что раскрыл весь секрет? — по крайней мере, Питер не психует. Это хорошо. Джонни, наверное, с ума сходит. Джонни беспомощно смотрит на Питера. — Я не зануда, правда.
Питер снова моргает. Ребенок все понял? Джонни говорил очень быстро. Он слишком много времени проводит со своим Питером. Словесный понос, по-видимому, заразен.
— Эм… — начинает Питер. — Я не думаю, что ты зануда. Ты очень красивый.
Джонни задыхается. На заднем плане Сью и Бен впадают в истерику. Питер, к счастью, не обращает на них внимания.
— У тебя очень светлые волосы, — продолжает Питер, не замечая жара на щеках Джонни. — А еще ты очень высокий. Держу пари, ты многим нравишься, даже если ты еще не научился говорить как нормальный человек, — Питер искоса смотрит на Джонни. Это мини-версия подозрительного взгляда подростка, которым Питер одаривает Джонни, когда он крадет его еду, или сливает что-то прессе, или пишет что-то особенно смущающее о Человеке-Пауке, не посоветовавшись с ним сначала. — Ты действительно влюблен в меня? Ты слишком хорошенький, чтобы любить такого, как я.
Теперь наступает очередь Джонни моргать.
— Конечно, влюблен. Ты умный, веселый и самый храбрый человек, которого я знаю, — Джонни по-волчьи улыбается. — А еще ты очень хорошенький с возрастом.
— О.
— Я очень, очень надеюсь, что ты не вспомнишь об этом, когда станешь старше.
Парень продолжает смотреть на Джонни, почти робея под пристальным взглядом подростка. Джонни не привык к застенчивым людям-паукам.