— Вы схватили ее? — спросила Одель у полицейского. — Арестовали?
Напряжение спало, и Одель обрела способность прислушиваться к окружающей действительности. Из гостиной доносился мощный мужской голос:
— Послушайте, леди, меня не интересует, по-христиански ли я сейчас поступаю. Сейчас меня интересует одно — есть ли у вас документы?
В коридор ворвался Си, увидел Одель и Люка, стоящих в обнимку.
— Слава Богу! — вздохнул Си с облегчением. Обхватил голову сына ладонями и поцеловал его, чем привел Люка в неописуемое смущение. — А теперь выйдите отсюда оба, — приказал Си жене и сыну, — дальше я сам разберусь.
Они не стали с ним спорить и покорно вышли из дома. В доме уже было не менее пяти полисменов, а один из них даже держал в руке пистолет Снаружи у дома собрались любопытные соседи, в основном подростки, и глазели на скопище полицейских машин Завидев Люка, мальчишки бросились расспрашивать его что произошло.
— Иисус чудил, и я чудю, — начал выпендриваться Люк, но Одель мигом осадила его.
— О Господи, вокруг такая преступность, они скоро и до нас доберутся, — комментировала одна из соседок, та самая, которая вечно сует нос не в свои дела.
Любопытные соседки, конечно, пытались вытянуть из Одель подробности, но она решительно отмахнулась от них:
— Я сама пока еще ничего не знаю. Идите, пожалуйста, по домам. — И оставьте всех нас в покое, хотела она было добавить, но сдержалась.
Потянулись томительные минуты ожидания. Одель не находила себе места от тягостных размышлений. Что произошло в ее доме? Во что наркоманка превратила ее гостиную? О Боже мой, дом осквернен!
Во дворе было холодно, и один из соседских мальчишек принес Люку теплую куртку. Прошло пятнадцать минут. Наконец из дома на порог выбежал разъяренный Си. Рот его корчился в страшных гримасах, как будто он хотел разразиться ругательствами, но, как видно, подходящих ругательств не находилось. Си выразительно молчал.
— Си! Си! — с тревогой заговорила Одель. Господи, еще не хватало чтобы у Си случился инфаркт!
Си демонстративно отвернулся от нее и сложил на груди руки. Эту его позу Одель хорошо знала — он на нее сильно сердится, в такие минуты с ним лучше не разговаривать.
Так они молча прождали еще полчаса. Соседи уже разошлись по домам смотреть вечерние криминальные новости, и тут полиция вывела из дома женщину в наручниках. К удивлению Одель, это действительно была Труди Шурфут!
— Да поможет вам Бог спасти ваши души, — успела она сказать Хэмптонам, прежде чем полицейские затолкали ее в машину.
— Она утверждает, что она ваша хорошая знакомая, — подошел к Хэмптонам один из полицейских.
— Да, это правда, — сквозь неловкое смущение призналась Одель.
— Ее давно разыскивали по подозрению в убийстве, и теперь ее доставят в Калифорнию для допроса.
— Господи Иисусе! — воскликнул Люк.
— Да уж, об Иисусе мы немало наслышались, пока допрашивали ее. Мы, возможно, еще вернемся, чтобы поговорить и с тобой, — обратился полицейский к Люку Хэмптону.
— Конечно, в любое время, — сказала Одель. — Большое спасибо вам за помощь.
— За это нам платят деньги, мадам.
Полицейские машины медленно поехали сквозь толпу, вновь собравшуюся у дома Хэмптонов. На сей раз толпа была больше — к этому времени люди уже возвращались с работы. Потом толпа еще постояла, ожидая послушать захватывающую историю преступления, но никаких объяснений от Хэмптонов так и не дождались. Си ухватил Одель под руку и потащил в дом. Следом поплелся Люк.
— Мне это уже надоело! — взорвался Си, как только за ними закрылась дверь. — Я еще много лет назад предупреждал тебя в Таосе, чтобы ты не связывалась с этой наркоманкой, но ты не послушалась меня. Тень твоего бывшего мужа отравляет мне жизнь с того самого дня, когда я встретил тебя. И даже теперь от него нет покоя, хотя он уже мертвый. Сегодняшний день я тебе никогда не прощу, Одель. — Си развернулся и зашагал по лестнице на второй этаж.
— Си, куда ты? Что ты собираешься делать? — со слезами на глазах крикнула ему вдогонку Одель.
— По нужде!
— Почему папа так говорит? — встрял Люк.
— Понимаешь, когда некоторые люди попадают в стрессовую ситуацию, они… — начала научно объяснять сыну Одель.
— Я знаю, мама. А что это за история с твоим первым мужем? Кто эта женщина?
— Дорогой. — Одель положила ему на плечо руку. — Ты когда-нибудь читал книгу «Женщина и три ее жизни»?