— А зачем тебе его литературный агент? — полюбопытствовала Эдна.
— Среди бумаг Томми обнаружилась неопубликованная рукопись.
— Так зачем тебе его литературный агент?! — вскрикнула Эдна. — Ведь ты назначена литературным душеприказчиком Томми! Ты имеешь полное право на все, что он написал.
— Только в том случае, если это не продано им самим, — напомнила Грэйс.
Эдна попросила ее не класть трубку и позвонила Вильяму Моррису, чтобы узнать, кто у Томми литературный агент.
— Ее зовут Кармен Макколл, — вскоре сообщила Эдна. — Держи с ней ухо востро, мы попробуем неплохо заработать на этой рукописи Томми.
Грэйс дозвонилась до Кармен Макколл, с трудом пробившись через двух ее секретарш, и представилась:
— Я Грэйс Мэндлин, литературный агент Томми Паттерсона…
— Знаю, — перебила Кармен, — Томми рассказывал мне о вас. Ему из-за вас снились кошмары.
— Его так мучила совесть? — по-своему истолковала Грэйс.
— Нет. Обычно ему снилось, как вы его кастрируете.
— А… Видите ли в чем дело, Кармен, я тут немного порылась в его архиве…
— Нисколько в этом не сомневалась. Я слышала, вы начали писать его биографию?
— И некоторые его бумаги, — продолжала Грэйс, не обращая внимания на язвительные выпады литагентши, — натолкнули меня на мысль спросить у вас, не собираетесь ли вы публиковать его новые, ранее не издававшиеся книги?
— В следующем месяце выйдет книга «Оглянись на любовь», она уже готова.
— Это я знаю. Но, насколько я понимаю, эта книга готовилась к печати еще тогда, когда Томми был…
— Убит, — снова грубо перебила Кармен.
— Спасибо за подсказку, а то я сама не нашла бы подходящего слова.
— По вашим книгам тоже видно, что у вас немалые трудности со словарным запасом.
Умная Грэйс поняла наконец, что Кармен не является ее поклонницей, точнее сказать, почему-то не является одной из многих-многих ее поклонниц, и даже наоборот, Кармен непонятно почему любит Томми Паттерсона и до сих пор защищает его, хотя его телесная оболочка давно прекратила свое существование. Почему? Видимо потому, сообразила Грэйс, что в Нью-Йорке так трудно заводить новые знакомства, вот Кармен и цепляется за мертвячину.
— А над чем Томми работал после того, как закончил книгу «Оглянись на любовь»? — стойко допытывалась Грэйс, невзирая на враждебность агентши.
— Я не…
— Показывал он вам свою рукопись? — Агентше надо отомстить, решила Грэйс, надо перебивать ее как можно чаще. — Или, может быть, он рассказывал вам, о чем пишет свою новую книгу? Подписывал ли он контракт на нее?
— Нет, нет и еще раз нет. А что? Вы нашли неопубликованную рукопись?
— Так значит, после книги «Оглянись на любовь» Томми больше ничего не предлагал вам? — переспросила Грэйс для большей уверенности.
— Знаете, если вы нашли его неопубликованную рукопись, мы можем обсудить этот вопрос. Деньги есть деньги. Мои связи с такими редакторами, которые умеют обращаться с книгами Томми, намного обширнее и лучше, чем у Эдны Вейц.
— Я не уверена в этом, Кармен. Например, Эдна представляет интересы Тельмы Ди-Джованни, книга которой заняла третье место в разряде научно-популярной литературы в списке бестселлеров газеты «Нью-Йорк таймс».
— Вы имеете в виду…
— Да, ее книгу о чесноке. Кстати, Томми интересовался чесноком или какими-нибудь диетами?
— Томми? Он любил вкусно поесть, особенно любил баранину и говядину.
— Это я помню. Значит, в последние месяцы своей жизни он не переменил свои гастрономические вкусы?
— Нет, кажется. Правда, как-то раз он мимоходом обмолвился, что ему приходится больше есть углеводов, чтобы выдерживать изматывающие гастроли, связанные с рекламой его книг. Эти поездки ему очень тяжело давались, он жаловался, что все так и норовят высасывать из него любовь.
Эта метафора, по-видимому, означала, что в каждом городе, куда приезжал Томми, многочисленные поклонницы ублажали его минетами.
— Спасибо, Кармен, за информацию, вы очень мне помогли.
— Не за что. Но не забудьте, что никто не может проталкивать книги Томми лучше, чем я, поэтому в случае чего обращайтесь ко мне.
После этого разговора Грэйс изо всех сил напрягла свои опытные мозги и попыталась зашевелить смекалистыми извилинами. Извилины, однако, не шевелились. Тогда Грэйс решила представить себя на месте Томми — может быть, таким методом удастся понять его поступки? Конечно, влезать в шкуру Томми — занятие омерзительнейшее, но что поделаешь? Это надо, ну просто необходимо сделать, чтобы спасти Труди. Итак, воображаем: вот Томми приезжает в очередной город, где навязывает людям свои книги, магнитофонные записи, видеокассеты, свою философию и прочее. Томми всегда толкал свои идеи в массы. В этой суете к Томми время от времени подходят люди по самым различным поводам. Грэйс знает это по своему опыту — подходят не только журналисты, чтобы взять интервью, но и читатели, чтобы заполучить автограф, а то и высказать любимому писателю какую-нибудь свою «сногсшибательную» идею. Грэйс в таких случаях старалась более или менее вежливо отпираться от великих идей, у нее хватало своих замыслов.