— Помню, — хмуро отозвался Си.
Одель успокаивающе положила на его руку ладонь.
— После этого, — продолжала она, — Юлия, как это свойственно наивным девчонкам, навоображала о Томми кучу всякой романтики, идеализировала его, по крайней мере, мне так казалось. Когда я навещала ее в колледже, видела на ее книжной полке полное собрание его книг. Но однажды Юлия встретилась с Томми, он выступал в Бостоне со своей обычной белибердой то ли о позитивизме, то ли еще о чем-то таком маразматическом. На эту лекцию Юлия поехала вместе со своими подругами. А после лекции, когда Томми раздавал автографы, Юлия стояла в толпе и наблюдала суету вокруг ее истинного папаши. Когда толпа рассеялась, Юлия подошла к нему и представилась: «Здравствуйте, я Юлия». Томми сделал вид, что не понял. Тогда она добавила: «Я ваша дочь». Если бы он хотя бы сказал ей что-нибудь вроде: «А, ну здравствуй, сколько лет мы с тобой не виделись!» Юлии ничего больше и не надо было, она хотела только чуть-чуть поговорить с ним. Но он смотрел мимо нее, как будто ее не существовало. Для него она действительно не существовала. Лишь много позже, спустя несколько лет, Юлия рассказала мне обо всем этом. Как она переживала в тот момент, когда Томми сделал вид, что не замечает ее! Какое унижение она испытала! Ее подруга подумали, что она врет, будто Томми Паттерсон является ее отцом. А одна подружка даже звонила в психиатрическую клинику, чтобы те забрали тихо помешанную Юлию в дурдом. Теперь Юлия вспоминает об этом со смехом, но глубокая рана в ее душе осталась.
— И сам Томми, и идеи его разрушительны, — присовокупила Грэйс.
— Вот потому я и встретилась с Томми. Чтобы потребовать деньги.
— Как ты могла скатиться до такого унижения? — злобно вспылила Грэйс. — Пресмыкаться перед Томми, выпрашивая у него деньги! Почему ты не обратилась ко мне?
— Дорогая, ты уже пожертвовала десять тысяч долларов. Я же не знаю, много ли у тебя денег, я не хочу выглядеть ненасытной пиявкой. Кроме того, я вовсе не умоляла Томми, я требовала у него деньги. Правильнее будет сказать, я вымогала.
— Вымогала? — удивленно переспросил Си.
— Да. Номер домашнего телефона Томми, как известно, не значится ни в одном справочнике, чтобы ему не мешали бесконечными звонками навязчивые поклонницы. Поэтому я вышла на Томми через его издателей. Я написала им письмо с просьбой, чтобы они передали Томми, что я собираюсь обсудить с ним одно взаимовыгодное дело, касающееся публикации некоторых материалов, и указала адрес гостиницы в Лос-Анджелесе, где я остановлюсь через месяц. А если он не придет на встречу со мной, пригрозила я, тогда я сама опубликую материал, что будет для Томми крайне невыгодно. Итак, в назначенный мною час Томми явился в гостиницу, а оттуда мы пошли в ресторан. По-видимому, Томми предполагал, что я собираюсь с ним обсуждать дела, связанные с Труди. В ресторане за бараньими ребрышками и капустным салатом я объяснила ему, что моему приюту нужны деньга, причем деньга немалые. Это я подчеркнула со всей жесткостью, мол, жалкой подачкой он от меня не отделается. Томми вначале не воспринял это всерьез и напомнил мне, что я обещала в письме обсудить некое взаимовыгодное дело. Тогда я сказала ему, что его пожертвования на мой приют и есть то самое дело, выгодное не только мне, но и ему. Почему? Я начала объяснения с того, что спросила у Томми, знает ли он, каких людей опекает мой приют? Томми, как оказалось, думал, что в моем приюте находит себе прибежище всякий сброд типа бездомных и наркоманов. Ничего подобного, заявила я, мой приют помогает женщинам и детям, которых дома избивают нецивилизованные мужчины. И тут я напомнила ему, как он в свое время обошелся со мной и моей дочерью. «Но я никогда не бил тебя», — немедленно возразил Томми. «А кто знает об этом, кроме нас двоих?» — врезала я ему.