– Я действительно изменилась, – тихо выдохнула она, – и не все изменения мне нравятся.
– Так и должно быть, – последовал ответ.
Уля отстранилась и с вопросительным упреком посмотрела на супруга.
– А по-другому никак, – улыбнулся он в ответ, – вот давай возьмем мелочь какую-нибудь. Например, ты стала готовить больше...
– Ой, да какой больше!
– Я ж говорю: мелочь. Чуть больше готовить. И, как следствие, чуть больше покупать, чуть больше тратить на уборку и мытье посуды. Все это оборачивается дополнительным расходом денег и времени. Вот скажи тебе нравится дополнительные затраты денег и времени?
Уля недоуменно моргнула:
– Но ведь это совершенно неправильный вопрос!
– Конечно неправильный, потому что он целое дробит на части. Так и в других вещах. Вот я, например, сильно нервничал, что ты не звонишь...
– Когда это?
– После нашей самой первой встречи в кафе.
Женское сердечко замерло, боясь спугнуть робкую вспышку счастья, однако защитная циничность ответила:
– Не считается.
– Почему?
– Потому... как бы это сказать...– потянула она время пытаясь подобрать какое-нибудь объяснение.
– Да говори как есть. Разберемся.
– Ну, ты тогда не знал меня, чтоб переживать...– выдавила Уля жалкую отмазку.
– А-а, – понимающе потянул Саша, – типа, у меня уже существовал план, и мои переживания были его частью, не имея к тебе конкретного отношения.
– Ага, – почти радостно подхватила Уля, – конкретно ко мне это не имеет отношение.
– То есть то, что я впервые почувствовал отклик, дающий надежду на осуществление мечты, конкретно к тебе не относится?
Уля словно превратилась в губку, готовую впитать в себя все, что скажет супруг. Казалось, все ее нутро сжалось в спазме, требуя: "Еще!". Однако упрямые губы снова выдали:
– Не считается.
– Окей, а то, что я тебя ревную, считается?
В женской голове все помутилось от вспыхнувшего наслаждения. Только отголосок рационализм изумился:
– Ты?.. Меня?
– Не веришь?
– Верю, – ответила она, чувствуя, как радостное тепло добегает до отдаленных участков, – но не понимаю.
Саша прищурился, словно попытался что-то в ней рассмотреть:
– Что значит "не понимаешь"?
– Ну... это...– женщина поискала ассоциации связанные с ревностью, – поводов же не было.
– Ах э-это!– довольно протянул ее супруг, "распрямляя" лицо, – а то я уж испугался, что ты опять со старой песней: "Кто ж на такую лягушку позариться?"
– Кто на такую жабу позариться, – поправила она мужа и легла ему на плечо, расчетливо скрывая свои взгляд от его проницательных глаз, – но все же поводов не было.
– Как оказалось поводы с твоей стороны и не нужны, – последовал мужской вздох, – стоит кому-то проявить к тебе внимание, как во мне просыпаются собственнические инстинкты. Хочется вылезти вперед с криком: "Мое! Не дам!". И руки распустить.
– И руки? – совершенно искренне удивилась женщина.
– С трудом воздерживался от подзатыльника Давиду, когда он пялился на тебя. А уж как кулаки чесались выбить зубы этому смазливенькому продавцу...
– Какому продавцу?
– Да это давно уже...
– Давно? Так ты Отелло со стажем?
– Я понимаю, что это меня не красит, – извиняющимся тоном произнес мужчина, – и что такое отношение несколько низводит тебя до уровня моей собственности, но что есть. то есть. Так что у меня тоже появилось что-то, что мне не нравится...
"Так странно, – думала тем временем Уля, – меня ревнуют. Это конечно не то же, что любят, но оказывается тоже приятно. И думать о себе, как о Сашиной собственности совсем не противно. Мне приятно ему принадлежать... Мне нравится ему принадлежать...
21
21
То, что она не просто Сашина вещь, Уля осознала пару недель спустя после прилета. В тот день они ездили вместе на УЗИ, где им попалась реклама бутика, предлагавшего стильную одежду для будущих мам. Необходимость в чем-то специализированном еще не назрела, но вот любопытство, подогреваемое "совершенно невинными" комментариями супруга, подначивало поехать взглянуть. Адрес завел их в торговый центр, где бутики притягивали внимание известными брэндами, отпугивая простых смертных своими ценами. Большинство проходящих по довольно широкому холлу только заглядывали в огромные стекла витрин, ни на мгновение не замедляя шаг около приглашающе открытых дверей. Однако искомый магазинчик оказался не так «страшен», как его соседи. И хоть цены оказались несколько выше, чем те, что определяются как "демократичные", однако сами вещи заслуживали внимания. Уля даже пообещала себе приехать сюда через пару месяцев. Об этом она и говорила Саше, когда тот "споткнулся", точней сбился с шага. Вопросительный взгляд на супруга вызвал беспокойство: на лице мужа отразилась испуганная растерянность. Правда, спустя считанные мгновения, она спряталась под маску спокойной уверенности. "Словно рыцарь опустил забрало, готовясь встретить... врага?– Уля чуть дернула головой, словно сбрасывая с себя неуместную образность, – никаких врагов. Максимум – неприятности".