Мокси. Почему он не мог выбрать кого-нибудь из своего сословия?
Крестуэлл. Сословие! Дорогая, я забыл, что означает это слово. Пожалуй, пора заглянуть в толковый словарь.
Мокси. Ты, возможно, и забыл, а вот я помню.
Крестуэлл. Это, Дора, признание поражения. Прямое доказательство того, что сознательно заткнула уши, чтобы не слышать призывный горн прогресса.
Мокси. Призывный горн вздора!
Крестуэлл. Что случилась с твоими прежними грезами и честолюбивыми замыслами? Что случилось с твоей божественной неудовлетворенностью?
Мокси. Никогда ей не страдала.
Крестуэлл. Ты говоришь мне, что совершенно счастлива, пребывая в нынешнем статусе, и готова ежеминутно благодарить за это Господа?
Мокси. Я бы предпочла, чтобы ты перестал шутить. Я понимаю, ты пытаешься свести все к шутке, делая вид, что будто ничего особенного не происходит, но мне бы хотелось, чтобы ты… во всяком случае, со мной… я бы хотела, чтобы ты не… (она отворачивается).
Крестуэлл (мягко). А если я и дальше буду шутить? Нет смысла наживать из-за этого язву. Оптимальный вариант — смотреть на все философски и надеяться на лучшее.
Мокси. Никчемная, раскрашенная голливудская шлюшка пытается стать графиней Макшвудской, а ты говоришь о надежде на лучшее!
Крестуэлл. Ну, так относится к происходящему ее светлость. Леди Хейлинг весь ленч донимала ее. Моя госпожа пыталась перевести разговор на другое, но куда там.
Мокси. В душе ее светлость так же расстроена, как и мы все.
Крестуэлл. Она так сказала?
Мокси. Нет. Но я вижу.
Крестуэлл. Ты с ней это обсуждала?
Мокси (резко). Нет, не обсуждала.
Крестуэлл. Хорошо… хорошо… Мисс Миранда Фрейл, возможно, и не такая никчемная, все-таки она родилась в Англии… так написано в «Экранной жизни».
Мокси. Мне без разницы, где она родилась, хоть в Тимбакту. Мне без разницы, какая в ней течет кровь, голубая, черная или желтая. Мне без разницы, англичанка она, француженка, русская или китаянка. Я знаю только одно: когда она войдет в этот дом, я из него выйду.
Крестуэлл (сухо). Тогда тебе пора начинать собирать вещи. Они прибудут около шести.
Мокси (мрачно). Я серьезно.
Крестуэлл. У меня такое ощущение, что ты все воспринимаешь излишне серьезно.
Мокси. Может, и воспринимаю, но такая уж я, и что бы ты или кто-то другой ни сказал, мое решение не изменится.
Крестуэлл. Разумеется, многое зависит от того, как она выглядит.
Мокси. Он не должен жениться на ней, как бы она ни выглядела.
Крестуэлл. Такая бескомпромиссная точка зрения лично меня просто шокирует.
Мокси. Неужто?
Крестуэлл. А что сталось с твоим принципом невмешательства?
Мокси. Должно быть, я его утеряла вместе с божественной неудовлетворенностью.
Их разговор прерывает появление Фелисити, графини Маршвудской. За ней следуют леди Хейлинг, адмирал Хейлинг и Питер Ингтон.
Фелисити далеко за пятьдесят, но выглядит она прекрасно. В свое время она, несомненно, была писаной красавицей, и в ней определенно осталась толика сумасбродности молодости.
Леди Хейлинг того же возраста, тоже женщина симпатичная, но суховатая, склонная поучать тех, кто оказывается рядом.
Адмиралу Хейлингу лет шестьдесят. Типичный морской офицер с синими глазами и решительными манерами.
Питеру Инглтону от тридцати пяти до пятидесяти. Он безупречно одет, глаза насмешливо поблескивают.
Фелисити. Вы смогли ее найти, дорогая Мокси?
Мокси (протягивая программу). Да, моя госпожа… вот она (поворачивается, чтобы уйти).
Фелисити. Не уходите, ради Бога, мне понадобится ваша помощь… и ваша, Крестуэлл. С Церковным праздником просто катастрофа. Все нужно менять… Где эта ужасная маленькая карта территории, Мокси?
Мокси (направляется к письменному столу). Я видела ее там.
Фелисити. Крестуэлл, я, возможно, попрошу вас пойти и убить мэра Петерика.
Крестуэлл. Очень хорошо, моя госпожа.
Фелисити. Он во все вмешивается. Я только что говорила с ним по телефону. Он просто невыносим.