– Никак не уговорите вашу мать приехать сейчас сюда?
– Простите? – Холли в недоумении уставилась на Ника.
– Впрочем, я знаю, как это бывает. – Он с понимающим видом покачал головой. – Я всегда обязательно приглашаю мамочку на свои выпивоны, но хоть бы раз она пришла.
Ник еще никогда не устраивал выпивонов, но слова вылетали из него без остановки, он не заикался, а это было важнее всего.
– Вы приглашаете свою мать к себе на вечеринки?
Ник понял, что хватил лишку. Какой повеса станет приглашать мать на свои гулянки? До его слуха донеслись громкие звуки музыки, и, подчиняясь вдохновению, он бездумно понесся дальше:
– Да, приглашаю, но она не приходит – боится, что ее попросят сыграть на пианино.
– А она играет?
– В том-то и дело, что нет. Представляете, в какое неловкое положение она попадет.
Удивление на лице Холли сменилось улыбкой.
– Вы ведь все это придумали, правда?
– Вы… вы… мне показалось, что вы взволнованны. – Стоило Нику забыть о сценическом воплощении задуманного им образа и сказать то, что было у него на уме, как он начал запинаться.
– И вы хотели поднять мое настроение? – Холли улыбнулась и кивнула головой. – Благодарю вас, но этот разговор не имел большого значения. – Подумать только, вздохнула про себя Холли, мать вообразила, что она затеяла вечеринку только для того, чтобы вернуть Рейнольдса, что это было частью хитроумного замысла. Надо было ей сказать: «Протри глаза, мама, взгляни на вещи реально». Да вот беда – мать никак не назовешь реалисткой, она, как никто иной на земле, живет в мире грез.
Холли спохватилась, что совсем позабыла о роли радушной хозяйки, и быстро исправила свою ошибку, вежливо поинтересовавшись:
– Вам весело?
– Все замечательно, кроме…
– Кроме чего? – попыталась она вывести Ника из замешательства, но он вместо ответа в такт музыке переступил ногами, поманил ее рукой, отступил на шаг и с обезоруживающей улыбкой снова поманил. Не в силах противиться ему, Холли последовала за Ником на импровизированную танцплощадку. И хорошо, подумала она, танец выбьет из головы глупый разговор с матерью.
Ник в свою очередь был рад, что теперь надо шевелить не языком, а ногами. Он был уже на грани обычного при общении с симпатичными ему девушками смятения, но быстрое движение вернуло ему мужество. Они легко станцевались. Вот их пальцы соприкоснулись. Он крепче сжал кисть Холли, другую руку положил на ее тонкую талию и, повинуясь музыке, повернул девушку на триста шестьдесят градусов. Взметнувшиеся волосы Холли задели его лицо и обдали тонким запахом духов. Она снова оказалась лицом к лицу с ним и с улыбкой глядела ему в глаза.
Он не решался вымолвить ни слова, пока музыка не смолкла.
– А вот теперь все и в самом деле замечательно, – произнес он в наступившей тишине.
Холли, раскрасневшаяся, запыхавшаяся, радостно улыбалась.
– Первый мой танец за весь вечер.
– Все работа да работа, и некогда повеселиться, – слегка пожурил он ее, довольный тем, что произнесенный текст соответствует придуманной роли. Реплика была на редкость удачной – более серьезный тон, выдавший бы его с головой, мог отпугнуть Холли. Продолжай в том же духе, не теряй хладнокровия, напомнил себе Ник. Он не станет назначать ей свидание – пока не станет, ибо это раскроет его карты и может ее оттолкнуть, но он найдет способ увидеться с ней снова, и притом в самое ближайшее время.
Назавтра, вернувшись с церковной службы домой, Холли сменила воскресное платье на синие джинсы и хлопчатобумажный свитер, закончила уборку после вечеринки и вывела из гаража свой желтый пикап. Предстояла поездка в собачий питомник Гринхилла за псом Санни, которого приют приобретал в рамках программы «Терапия с помощью домашних животных».
Целительное воздействие общения с домашними животными на стариков, живущих в приютах, получило признание в конце пятидесятых годов. Поэтому, когда Холли предложила директору своего приюта взять для его обитателей собаку, тот согласился, но с тем условием, что уход за ней ляжет на нее. Холли просмотрела горы литературы, посоветовалась с местными ветеринарами, сравнила отчеты своих коллег из аналогичных заведений и пришла к выводу, что лучше всего остановить выбор на золотистом ритривере. Она позвонила Джеду Гринхиллу, профессионально занимавшемуся разведением и тренировкой собак, и договорилась о покупке восьмимесячного пса этой породы, которого вернули в питомник его хозяева, понявшие, что он им ни к чему.