Вся эта спешка, стала понятна после того, как Гаврилов узнал, что король согласился с условиями переговоров, о чём срочно проинформировал через своих парламентёров. Сейчас эти господа оговаривали протокол встречи, и уточняли прочие — очень важные в таком деле детали. Пётр же, смотрел на происходящее с небольшой апатией. Его больше всего интересовал обоз, привезённый им в лагерь. Сани, в которых лежали ящики с испанскими золотыми монетами, сразу поставили отдельно, и тут же взяли под усиленную охрану: оружие и боеприпасы к нему, Пётр начал делить собственноручно. Заново пересчитав ящики — сверяясь с описью, самодержец выделил егерям половину «найденного» вооружения — за что заставил Гаврилова писать расписку.
— Эх, от сердца отрываю. — Сказал Пётр, глядя в след увозимых егерями саней. — Если не успехи твоих гвардейских охотников, да не то, что ты этот клад нашёл…
Царь махнул рукой, посмотрел на Гаврилова и продолжил:
— Пора уже самому всё производить. Запомни — больше ничего твоим орлам не выдам… Заставь своих друзей, скорее наладить выпуск боеприпасов.
Юра ничего не сказал по этому поводу: рассказывать, как он «случайно» натыкается на такие клады нельзя. Он который раз обдумывал сложившуюся ситуацию. — «Для массового производства боеприпасов далеко — слишком слабая индустриально-сырьевая база. А вот унитарный патрон в картонной гильзе — можно вскоре поставить на поток. Вместе с ними запустить производство казённо заряжаемых ружей и на первое время пулемётов системы инженера Гатлинга. Со временем можно будет начать выпуск более совершенного оружия. Но для этого, нужно вырастить нужных инженеров и квалифицированных рабочих. А уже они, вместе с новыми буржуа начнут двигать прогресс дальше. Вот только как это сделать? Общество ещё не готово к этому и может начать сопротивляться, всеми доступными ему средствами»…
Уже начинало смеркаться, когда из шатра рука об руку вышли оба правителя, следом — вышли и их придворные. Выходили все вместе, — что было добрым знаком. Немного отойдя от места, где они так долго заседали. Лидеры двух государств остановились и Петр, подняв руку, громко заговорил:
— Мы с моим кузеном Карлом, долго совещались и пришли к выводу, что нам незачем воевать друг с другом!
Царь сделал паузу, пока толмач перевёл королю сказанное: после чего продолжил:
— Нас, искусно стравили покамест неизвестные нам недруги, — которые надеялись, что мы измотаем, друг друга настолько, что станем для врагов лёгкой добычей! Ан нет! Мы сумели вовремя разобраться что к чему и заключить взаимовыгодный мир!
Выслушав перевод, король кивком головы подтвердил, что согласен со всем, что было сказано Петром. А Романов подняв над головой свиток подавшись эмоциям выкрикнул:
— Вот в моих руках находится договор, о вечном мире и сотрудничестве! …
Последние слова царя утонули в радостных криках — «ВИВАТ»! … — Но Романов, коротким взмахом руки добился тишины и снова заговорил:
— И Шведское королевство, и мы, получаем от этого договора большие выгоды! — А именно. Швеции нужны деньги — война проделала сильную брешь в их финансах. Поэтому мой венценосный собрат согласился продать за весьма приличную сумму: Ингрию; Эстляндию; Лифляндию и ещё некоторые прибрежные земли. Благодаря чему, мы получаем выход к Балтийскому морю, а это, для нас большая Виктория!
Снова окрестности содрогнулись, от ликующего крика множества людей.
На фоне этого безудержного ликования, царь приблизился к Гаврилову и, перекрикивая всеобщий гвалт, приказал:
— Юрий Витальевич, доставишь со своими егерями моего кузена и его свиту до самого лагеря. И смотри, чтобы не один волос с его головы не упал!
— Будет сделано, государь! — Только и ответил Юрий.
Из-за того что он обеспечивал безопасность переговоров, Юрий не знал — какие скрытые от посторонних, решения были приняты. Чем на самом деле было оплачено за каждую уступку. И не является ли его отряд, платой за этот заключённый мир. Поэтому Юрий намеренно оставил в лагере всех молодых бойцов и коротко проинструктировал тех, кого отобрал для этой миссии — чтоб они не поддавались на провокации: но при этом, были готовы отразить любую возникшую угрозу. Несмотря на то, что Витальевич не озвучивал причину этих предосторожностей, но его опытные бойцы, видимо сами догадались про опасения своего командира. И во время пути к Ямбургу и обратно, не задавая лишних вопросов, как никогда соблюдали все меры предосторожности.
Эта задача — по эскорту недавних врагов, и ожиданием возможного подвоха, отняла много сил. Поэтому когда по возвращению отряда, царь позвал Юрия к себе: Гаврилова, это не очень обрадовало. Но отпираться было бессмысленно — поэтому Юрий только тяжело вздохнул и, пошёл в царский шатёр — откуда доносились звуки безудержного веселья.
— А Юрка! Ну-ка, иди сюда! — Закричал Пётр, заметив входящего в большую, праздничную палатку Гаврилова. — Живо налейте ему водки — полную чарку!
Как по мановению волшебной палочки, в руках у Юрия оказалась большая чаша, до краёв заполненная водкой — отдающей сильным сивушным запахом.
— Пей колдун! Покажи нам, как ты умеешь это делать! — Перекрикивая всех, подбадривал Юрия самодержец.
— А почему колдун? — Скрывая свою настороженность этими словами, поинтересовался Юрий, осушив емкость, которую ему дали.
— А кто бы ещё мог, пробравшись в хорошо охраняемый лагерь. Да так удачно взорвать весь порох? Причём так, чтобы его действий никто не заметил. И при этом, умудриться уничтожить весь королевский генералитет — который, на свою беду, решил проинспектировать подготовку войска к предстоящему сражению!
Все вокруг замолчали, с удивлением глядя на Гаврилова. Витальевич, стоя почти посредине шатра, растерявшись, проговорил в наступившей тишине:
— То, что пробрался во вражеский стан, взорвал пороховые мельницы и склады, не отрицаю — моя работа. Но то, что там будут генералы, — ей богу не знал.
— Ха-ха-ха! — Задорно засмеялся царь, хлопая себя по бёдрам ладонями. — Ну и рожа у тебя Гаврилов. Так только благодаря твоему взрыву, Карлуша и запросил мир! Правда, просил меня распустить твоих егерей, которые, по его словам, нечестно воюют! Ха-ха-ха! Я, правда, спросил у него, а честно ли нападать на соседа, без объявления войны? И не его ли охотников, мы отстреливали рядом с нашим лагерем? Ха-ха-ха!
У Петра был настолько озорной смех, что вскоре смеялись все — включая и Гаврилова.
— Так что, к концу нашей беседы, продолжил свой рассказ самодержец, — он был безумно «счастлив» от того, что, я пожелал выкупить у него Прибалтийские земли. Особо сговорчивым он стал после того, как мы ему намекнули, что с нашим новым оружием — которым мы активно вооружаем наши войска. Нам дешевле будет отвоевать эти земли — но, однако, мы не прочь и мирно решить этот вопрос. И самым чудодейственным бальзамом на его израненную душу, было моё обещание, что если нам удастся обо всём договориться, он уйдёт не побеждённым. — Я дал слово, что его войска достойно пойдут домой — при знамёнах, барабанах и при оружии.
Царь, ненадолго замолчал — с хитринкой посмотрев на Юрия, разгладил рукой свои усы и под итожил свой рассказ:
— Знай, мой кузен, с каких денег я с ним рассчитывался, то должен был с обиды — повеситься…
Глава 25
Давно окончилась весенняя распутица: прошла весна; после заключения вечного мира, ратные будни сменились «мирной» рутиной неотложных дел. — Успокоением развоевавшихся охотников и строительством дорог. Ударными темпами осушались болота расположенные недалеко от Лужской губы Финского залива: а рядом с деревенькой Малый Остров, закладывался фундамент нового города — порта. Царь не жалея ни себя, ни кого либо ещё, трудился закладывая этот град — по началу ведя разметку будущих улиц: а затем и возведение административных корпусов и судоверфи. Будущая городская элита, параллельно с обязательными объектами — в специально отведённом месте возводила настоящие дворцы: благо по окончанию боевых действий, все участники получили из царской казны щедрое вознаграждение. И в данный момент среди царских приближённых, шло соревнование — у кого постройки выйдут богаче и красивее. Для этих целей, приглашались иноземные архитекторы — которые согласовывали свои проекты в архитектурном приказе (недавно созданном по указу Петра) Так что, в работе были все — начиная с царя и заканчивая каторжниками, и пленными. Среди последних, несмотря на старания медиков и Юрия, была слишком высокая смертность. Виной чему, были, не условия их жизни, а высокая производственная травмоопасность. Никто не понимал — зачем зря тратиться, если «утерянную рабочую силу» и без того восполняют в необходимом количестве.