— Прошу вас господа подымайтесь, я покажу вам ваши комнаты. — Окончательно справившись с переживаниями и последствиями стресса, позвала гостей хозяйка дома. — А вы наведите порядок и уберите все следы недавнего боя…
Вдова мило улыбалась своим гостям, подтверждая жестами своё приглашение. При этом она как будто мимоходом, давала распоряжения своим работникам.
— Клеменс, Ола, помогите господину раненому в бок, — аккуратно возьмите его и подымите по лестнице. Не видите что ли, ему больно двигаться. Кайса, Улва, отведите господ в наши гостевые комнаты и помогите им там расположиться.
Заметив испуганные взгляды девушек, Марта обратилась к русским:
— Надеюсь, вы дадите слово, что ничем не обидите моих девушек? Я вижу, что вы цивилизованные люди.
Последние слова были утвердительно выделены, дабы московиты поняли, что они находятся в приличном доме: и она от них ждёт соответствующего поведения. Вдова была сама удивлена той смелости, которую она стала допускать в общении с этими жуткими оккупантами. Но те, видимо не имели претензий относительно её манер. Однако к ней возвращались не только самоуверенность: но и осознание того, что она позабыла про этикет — а это, она для себя считала недопустимым нарушением норм поведения.
— Ой, что это со мной. Ведь я до сих пор не представилась гостям? — Немного смущаясь, проговорила она на французском языке — по привычке решив, что её никто не поймёт.
— Мадам, не смущайтесь, — также негромко проговорил командир русских колдунов — оказывается, он уже поднялся по ступеням и остановился рядом с ней, — мы также допустили такую же неловкость. Именно мы должны были вам представиться первыми.
— О-ля-ля, вы француз? Судя по вашему диалекту — Гасконец? — С нескрываемым удивлением оживилась хозяйка дома: от неожиданности немного взмахнув руками. — Я слышала, что русский царь нанимает на службу иностранцев: но не ожидала что встречу этих наёмников.
— Увы, вынужден вас огорчить: я русский и сражаюсь за интересы своей родины, как говорится — «За веру, царя и отечество». Так что честь имею представиться — граф Гаврилов Юрий Витальевич. — Московит, так хорошо говоривший на французском языке, галантно поклонился. А это мои орлы — они мне не только подчинённые, но и надёжные боевые друзья. Потому что, я не раз вместе с ними заглядывали смерти в лицо.
— О, какой ёмкий, точный и одновременно — пугающий эпитет вы привели. Ну ладно, хватит о страшном, надеюсь, вы представите мне и своих друзей. — Несмотря на страх, который она испытывала стоя перед этим человеком: Марта всё равно — кокетничала.
— Всенепременно. Этого молодого человека, которого несут ваши люди, зовут Тимофеем — он унтер-офицер и его ждёт хорошая карьера на военном поприще. — Русский, так хорошо изъяснявшийся на французском языке, указал взглядом на бойца раненого в бок. — А вот этот мужчина, зовётся Евпатием, он тоже достойный уважения воин — герой.
Внимательному взгляду вдовы было заметно, что московит устал — его донимала недавно полученная рана, и он остановился поддержать ничего не значащий разговор, только из уважения к ней. Поэтому он представлял своих товарищей, не дожидаясь, когда те окажутся рядом с ними. Что в свою очередь, делало его попытку быть галантным — весьма нелепой. И немного смутило хозяйку дома — заставив немного растеряться.
— Очень приятно, мой отец, борон Аккурти фон Кенигсфельс. Правда, папа официально меня не признал. Но всем этим великолепием я обязана именно ему. — Невпопад и не очень связано пролепетала Марта, немного потупив взор. — Он принял активное участие в моем воспитании и позаботился о моей дальнейшей судьбе. Так что, сейчас я ношу фамилию Берг — Марта Берг. Мой безвременно усопший Андреас, — за которого меня выдал замуж мой папенька, был офицером. Но год назад, погиб на дули…
Как и обещал квартирант: вскоре прибыл русский лекарь, заставивший всех сильно удивиться — им оказалась женщина. Марта поначалу подумала, что Урсула чего-то напутала, докладывая ей о визите молодой женщины. Но девушка поклялась, что именно так её представил русский толмач, — который постоянно дежурил в прихожей… — «Ну и нравы у этих московитов — одно слово варвары». — Подумала вдова, провожая гостью взглядом. С ней она повстречалась, идя в комнату к своей дочери. Выйти встречать доктора московитов, было неудобно: а любопытство искало причину, по которой она могла увидеться со служительницей Асклепия. Всё оказалось так как и говорила служанка: гостя гордо шла за старым Клеменсом в сопровождении двух стрельцов; у которых на рукавах были белые повязки с красными крестами. На ней была необычного фасона одежда, — к слову сказать, она весьма хорошо смотрелась на русской врачевательнице. Поверх чёрного, изящного, длиннополого тулупчика с меховой оторочкой, был одет белый передник, с таким же, как у сопровождавших её воинов красным крестом на груди. На голове у этой дамы, была одета необычная, но при этом — прелестная меховая шапочка. А один из сопровождавших её мужчин, нёс увесистый саквояж из чёрной кожи.
— Тоже мне — рыцари ордена Тамплиеров — Тихо с нескрываемой ревностью прошептала Марта, повторно посмотрев в след лекарю, когда обернулась, дойдя до детской комнаты.
Вдова не могла определиться, что её больше всего раздражало в гостье: толи её внешний вид, толи самоуверенность, с которой незнакомка шла по её дому, или ещё чего не будь…. А может то, что русский доктор шла к комнате, где поселился командир егерей — так раненые воины себя называли. Ох уж эти непонятные Русские, зачем солдат называть охотниками…
Вскоре, после того как лекарь, осмотрев и перевязав своих пациентов ушла: забегали неугомонные русские посыльные, но все они вели себя очень более или менее тактично — чего от них ни ожидал никто. Прибывавшие порученцы докладывали о цели визита переводчику, сидевшему у входа, в компании двух вооружённых охранников. А получив добро на визит, спокойно шли за прислугой указывавшей им путь, и также под пристальным присмотром возвращались. Челядь дома Берга, не спускала глаз с чужаков, чтоб никто из них даже не посмел покуситься на хозяйское имущество. Мало ли что госпожа разрешила им здесь шастать — но о полном доверии завоевателям не могло быть и речи.
Поближе к обеду, по договорённости с хозяйкой, появились солдаты, принёсшие корзины с продуктами для приготовления еды постояльцам. Они аккуратно сложили всё на кухне. Всеми их действиями руководили обычно добродушная кухарка Ингегерд и невысокий, пришлый толстяк в белом костюме, колпаке и таком же белоснежном переднике. Иван Кузьмич, которого Юрий Витальевич отрекомендовал как хорошего повара. Ох, если бы он знал, на что он обрёк своего кашевара: которому довилось убедиться на собственном опыте, что женщины иногда, могут убивать не только словами, но и взглядом. Кухарку как будто подменили — позабыв о недавних страхах, она демонстрировала своё неудовольствие сложившейся ситуацией. Чтобы не делал, русский стряпчий со своими помощниками, куда бы он ни перемещался по кухне: его везде настигал тяжёлый взгляд поварихи. Ингегерд словно подменили — она как злой надзиратель контролировала каждое движение своего конкурента. Но видимо и Кузьмич, был не из робкого десятка. Он совершенно невозмутимо делал своё дело, не замечая бабу — снующую у него под ногами. Благо, он не понимал ни слова из того, что она временами ворчала себе под нос. Были у этой комедии и благодарные зрители — Ола и Клеменс. Оба брата остановились возле кухни после того, как услышали испуганное — «ОЙ»! — Это чужак, ущипнул надоедавшую ему Ингегерд, за то место, откуда у ворчуньи растут ноги. После чего весело засмеялся — довольный полученным результатом. Не меньше веселились и оба бездельника, ставшие свидетелями этого инцидента. Тем более, они понимали каждое слово, из возмущённой тирады — коей разразилась кухарка. Но встретившись с ней взглядом, они оба поспешили удалиться, уже издали извергая скабрёзные остроты по поводу увиденного «заигрывания» московита с кухаркой.