— Ну а пироги, обещанные тобой, буду ждать непременно. Но после службы, заодно и Мелеса приглашу в нашу компанию, пусть он тоже с пирогами приходит: его жена так вкусно мясо готовит….
Надо отдать должное, после этой доверительной беседы Марьин, не считая мелких эксцессов (иначе, это был бы не он), был примерным воином.
Отдельной строкой в успехах Гаврилова и К проходило то, что удалось внедрить при полку ПМП (пункт медицинской помощи) и создать госпиталь. Никто не знал, скольких нервных клеток это стоило инициаторам дела. Им приходилось демонстрировать шрамы тех, кто получал ранения на острове и здесь. С пеной у рта доказывая, что только благодаря вовремя и грамотно оказанной помощи, эти люди не только живы, но могут, продолжить военную службу, или работать, принося пользу. Стараясь убедить, что таким образом они будут возвращать в строй, немало опытных солдат. Итогом стали: помимо официального одобрения уже существующих служб, ещё и осенний принудительный набор юношей и девушек с близлежащих селений на курсы лекарей и сестёр милосердия. Мари — она же теперь Мария Ивановна, была поставлена обучать сестринский факультет, а Элизабет — Елизавета Семёновна, врачебный.
После этих событий, жизнь в очередной раз показала Гаврилову, что в ней, ничего не проходит без последствий и не от чего нельзя зарекаться. Лиза, потратила немногим более двух недель, навязчиво убеждая Юрия в необходимости «рукоприложения» к пяти её избранницам.
— Пойми Юра — Говорила она. — Мне невозможно будет, и преподавать, и одновременно заниматься госпиталем. А эти девушки и так, почти готовые врачи. То, что мы с ними сделаем, они и не заметят. Но так, мне будет намного спокойнее за пациентов. Им просто очень необходим мой опыт. И положа руку на сердце, — признавалась она — пару учителей для преподавания, мне тоже бы не помешали.
— Только смотри, это единственный раз. — Всё-таки сдался под её напором Юрий.
Итогом этого сговора, стало то, что бывшая леди Грин, собрала у себя дома всех избранниц. Причиной этому, послужили обыкновенные, женские посиделки с вязанием и последующей ночёвкой. И уже перед сном, хозяйка напоила всех безопасным успокоительным сбором. Чтобы избранницы слаще спали, и ни дай бог не проснулись, от прикосновения к голове. И уже после того, как все крепко уснули, позвала Гаврилова. Тот, явившись, для начала, приложился к голове хозяйки. Получил необходимую информацию, а затем вместе с ней, подошёл к каждому будущему доктору. По завершению чего, заговорщики так же тихо расстались. А Юра в свою очередь, не подал виду, что среди кандидаток, узнал свою жену. Хотя это его очень обрадовало, даже если это был жест продуманной лести. Уже позднее по прошествии нескольких лет, Элизабет призналась ему, что, тогда подстраховалась снотворной микстурой и Ульяна, единственная из кандидаток, кто не пила этого отвара.
На этом фоне бурной подготовки, направленной для успешного отражения турецкой агрессии: осложнённой решением Пётра Алексеевича — на время этого конфликта, не покидать крепость. Гаврилов решил, потихоньку, незаметно пополнить запасы к башенным пушкам и зениткам, снятым с первых разобранных катеров и пулемётам с «Авеке». Если Турки, смогут натравить на крепость кочевников, то для успешной обороны, нужно больше бронников, да и боеприпасы, и дополнительная провизия, лишними не будут. Заодно надобно создать приличный НЕПРИКОСНОВЕННЫЙ ЗАПАС аптечек для медиков, и много чего ещё. То, что раненые будут и, причём в немалых количествах, это к бабке не ходи, За этим занятием, он снова исчерпал свой ресурс и получил «бонус наказания». Единственной радостью было то, что ни Пётр, ни его сподвижники не заметили его «колдовства».
Последнее время мысли Гаврилова, были только об одном. — Скорее бы Борис Самуилович, начал выпуск бездымного пороха на основе пироксилина, а с ним и хлората калия, для капсюлей. Они были так необходимы, чтобы окончательно прикрыть «фабрику» грозящую, принести множество проблем своему хозяину. Не приведи господь, о ней узнает царь, или кто ни будь из его свиты, особенно пронырливый Меньшиков.
От тяжких мыслей его отвлекло событие, заставляющее людей понимать, что в этой жизни является главным. Пришло время, и в декабре у Дарьи с Кирьяном родилась дочь, правда, это немного огорчило восемнадцатилетнего отца. Он хотел видеть первенцем сына, и, узнав о том, что его чаяния были напрасны, очень сильно расстроился. Но Ульяна, Юрий и все остальные знакомые, соседи его быстро убедили в том, что это не только хороший знак свыше. Но хорошее подспорье для Дарьи — поначалу, бог дал им няньку, а потом будет дана и опора — продолжатель рода, в смысле мальчик. А сейчас надо только радоваться тому, что дал господь.
На последовавшее вслед за этим приглашение Кирьяна стать крёстным, Юрий не задумываясь, ответил согласием. А как он позднее узнал, в крестные мамы была приглашена незнакомая ему молодая женщина — жительница нового «деревянного городка» (так прозвали бревенчатую крепость, пристроенную с севера) Пелагея. Женщина была невысокая и в теле — таких как она, в двадцатом веке называли «пышками». Она была женой Кокори Степана, неугомонное суетливое создание которому всё время надо что-то делать. После долгих переговоров, все расходы на крестины, Юра взял на себя, а остальным занялся новоиспечённый отец и крёстная мама.
Время шло, а у Юрия не было ни единого признака, что штрафные санкции, за бездумное пользование «скатертью-самобранкой» подходят к концу. И это стало его настораживать. Не предусмотрели ли инопланетные яйцеголовые, полного и окончательного отключения симбионта, к которому он уже так привык. Приложив её, как крайнюю меру, для наказания особо упёртых особей. Коли так, то с этим, ничего не поделаешь, придётся отвыкать к новым реалиям, а занятий по боевой подготовке, никто не отменял.
На сегодня, Юра запланировал учебный выход всех егерей на четверо суток. Пойдут в полном вооружении, а затем, разделившись на две команды, поочерёдно, друг на дружке, отработают скрытное проникновение в стан врага. Гаврилов ещё раз осмотрел своё снаряжение и не нашёл к чему придраться. Вроде всё в порядке, ни чего лишнего не взял и всё необходимое, уложено на свои места.
Такие выходы бывали и в прошлой жизни, когда после института он служил в армии. А на душе, всё равно, сильное беспокойство. Хотя нет — здесь как раз всё понятно, это Пётр Михайлов. Хоть к нему и приставлены в «няньки» четверо бывалых бойцов, но мало ли что может случиться. Да и было решено, что из — за этого, далеко от крепости отходить не будут.
— Ульянка, да сядь ты, посиди спокойно, все, что мне надо, я уже взял. — С укоризной отчитал он жену. Она суетливо ходила в более удобном для неё сарафане, поэтому, Ульянкин животик был совсем не заметен. Она крутилась около стола и пыталась пристроить к вещмешку мужа увесистый узелок со всякой снедью.
— Да как же так, я тут, и горячую какорю положила, и хлеба, и сальца, и лук, и репу. — Причитала, она не прекращая. — Долго вы, на своей басурманской еде протяните? Тем более, в степи ночуя.
— Солнышко ты моё. Я ведь воин, должен уметь обходиться малым.
— Ага! Поэтому и мрут некоторые, так и не дойдя до войска ворога! — Вспылила она. И почти сразу спокойным голосом продолжила. — Я в твои служивые дела, конечно, не лезу, но не возьмёшь еду, с тобой пойду и сама её понесу. Раз говоришь, положить некуда.
По ней было видно, что она очень переживала за мужа, который, надо же чего учудил, решил своё малое войско научить зимой в степи выживать. Оно, конечно, ничего, охотники, и подальше, и подольше ходят. Но ведь то местные, знающие, что к чему и как делается. Конечно, мужу перечить не дело, но с другой стороны, что это за жена, которая не заботится о своём супруге.
— Родная моя, ты присядь рядом, на минутку. — Юра похлопал ладонью по дивану, на котором сидел сам, приглашая на него беременную жену. — А я, твой гостинец, себе на санках пристрою. И съем, в первую очередь.
Молодая женщина сразу успокоилась и с видом довольной победительницы, положила приготовленный узел на стол. Присела рядом с главой семьи и, обняв его руку, прильнула к ней…