Воинствующие жрецы сосредоточились на охране мира, взяв на себя обязательство хранить спокойствие по эту сторону Небесных гор (как иначе называли Фуградский хребет), защищая страны от варваров, что обитали по ту сторону. Многочисленные орды, пытающиеся вторгнуться с заледенелого севера в плодородные, хоть и пустынные местами земли Таридата, неоднократно разбивались вдребезги о стальной заслон жрецов. Сложилось так, что первый удар варваров пришелся бы по Рагарду, если бы не заслон. Поэтому в северной империи больше почитали воинствующую ветвь таридийцев, тогда как пустынный Мадерек более интересовался торговлей и предпочитал использовать мудрость жрецов-мирян в своих целях, ни разу не ощутив угрозы нападения из-за гор, а островитяне с южных морей оказались слишком слабы и малочисленны, чтобы представлять угрозу Мадереку. Все же Рагард был серьезным буфером между южной империей и варварами.
В воинствующей ветви жрецов процветала армейская дисциплина и все беспрекословно подчинялись Командору, поспорить с которым в весе слова мог лишь Наставник мирян. Однако ни те, ни другие никогда не вступали в конфликт, четко распределив сферы интересов. И если "белоплащники"-миряне были всегда в струе политики и торговли, то "красноплащники"-воины не вмешивались ни во что, выходящее за рамки охраны горной границы. Так же в незапамятные времена, когда произошло разделение таридийцев, воины заключили договор с "детьми" Азита, брата-близнеца бога Тарида.
Бог Азит был почитаем, но являлся отшельником, отказавшимся от престола в пользу Светлейшего, о чем Светлейший нескончаемо скорбел. Последователи бога войны, как прозвали отшельника, также предпочли удалиться от мира, переселившись в тайные убежища-обители в Небесных горах. Взяв девизом фразу "самое сильное и страшное оружие — человек", они стали известны как изготовители этого самого оружия. И делали его из младенцев, воспитывая сильнейших воинов. Нет, на детей, что родились на радость родителям, они не посягали, забирая в свои пещеры только тех, кто был с рождения отвержен. Альбиносов, которые считались проклятыми и несущими с собой беды. Не зря считались: рождение таких детей сопровождалось мором в селениях, падежом скота, неурожайными годами, засухой. Говорили, что Тариду настолько больно видеть детей, так напоминавших внешне его брата, что скорбь Светлейшего ложилась проклятьем на младенцев.
Последователи Азита именовались кузнецами, сравнивая себя с изготовителями мечей. По сути, они ими и являлись, выковывая из младенцев несокрушимых воинов. Разящих. Выездные отряды собирали детей по всем странам, горько сожалея, если не успевали и находили новорожденного неприкасаемого мертвым. Все же от альбиносов избавлялись быстро, считая, что уничтожив проклятого, избегут проклятья, словно возвращая Тариду утерянное. Кузнецы считали иначе, но в споры, или даже разговоры с жителями не вступали. Нелюдимые, они общались разве что с таридийскими жрецами, в основном — с воинами.
По заключенному обеими сторонами договору, "красноплащники" имели право на то, чтобы становиться напарниками Разящих, используя их в защите Фуградского хребта от вторжения. Кузнецы охотно соглашались отдать свое "оружие" на столь благое дело, однако по слухам, что бытовали среди таридийцев, не каждый жрец мог стать владельцем Разящего, как именовали это сами неприкасаемые. Не то чтобы не каждый мог — не всякий выживал. Часто случалось так, что Разящий убивал претендента во владельцы. "Красноплащники" не роптали на потери. Они готовы были заплатить и более высокую цену за "несокрушимое оружие Азита".