Сидерим, год 2570
— Да-да, кто выиграет под Тадаском, тот победит в войне, — бормотал себе под нос Садар, вычерчивая по карте варианты развития событий. Синие стрелки означали передвижение мадеранских войск, зеленые — рагардцев. Однако на карте присутствовали в обоих вариантах развития событий стрелки оранжевого цвета и идущие вслед за ними — красные. Азит внимательно рассматривал карту, что-то прикидывал в уме, сдержанно хмыкал. Ему, воину-одиночке, казались невероятной сложностью подобные расчеты, которые Садар называл стратегией и тактикой. Однако правитель доходчиво пояснял воеводе, что и как, и тот согласно кивал, одобряя подобный план и считая его едва ли не безупречным. И с опаской поглядывал на монарха, у которого настолько вывернуты мозги, что он может предвидеть ход событий и, соответственно, знать прямо сейчас, кто именно победит и при каком раскладе. Опасения разделял и жрец, не менее внимательно рассматривая карты.
Тадаск, год 2570
— Сигналом к атаке послужит огненная стрела с вашей стороны. Это будет означать, что ты добрался с донесением до командира, и что они готовы выступить с рассветом. Если сигнала не последует, то сражение откладывается на сутки, но ты этого уже не увидишь, — давал распоряжения лазутчику Кирит, передавая сверток. — Твоя задача не только доставить послание, но и сделать так, чтобы оно не попало к противнику.
— Будет сделано, Ваше Святейшество, я лучший под командованием генерала. Всецело положитесь на меня, — без лишней скромности отрапортовал лазутчик, скрывая лицо маской и прячась в тень.
— Если на то воля Тарида, утром выступаем, — повернулся к генералу жрец. — Всё готово?
— Вот снова ты меня обижаешь. Здесь не дворец Мадры, здесь у меня всегда и всё готово, — почти зарычал Кассим.
— Не ершись. Стар я стал, волнуюсь обо многом. Да и не тот правитель Нагириез, чтобы всё получалось так, как надо. Не могу сказать, что зря сюда добрался. Но, думается, останься я в Мадре, так удалось бы прекратить войну. Так нет же, император, как дитя, не понимает, что лучше обходиться без войны. Его отец был много мудрее, — в голосе Кирита всё яснее чувствовались усталость и раздражение.
— А то твой "любимчик" Садар не воюет, — незнамо зачем, вставил генерал.
— Только в отличие от Нагириеза, он с умом воюет, у него цели другие. А нашему-то что? Доказать северянам, как он силен? Они и так не сомневаются, раз столько лет не суются, — отмахнулся жрец, пропустив шпильку про "любимчика".
— Но на границы Анаториса же вышли?
— Так Анаторис спорный, вроде как не Мадерек, свободная провинция. С ними всегда так было.
— Всё же дошёл, — довольно прошептал Кассим, увидев в рассветном небе огненную стрелу. Даже если бы перехватили послание, то о сигнальном знаке в ней не говорилось. Значит, лазутчик сделал своё дело, и та сторона мадеран готова к бою. — Выступаем!
Тадаск зажег сигнальные огни — ответная готовность. В считанные минуты легкая конница выстроилась клином, готовясь вылететь в ворота на врага. За ними следовали лучники-кавалеристы — поддержкой первой волны атаки. И лишь потом следовали пехотинцы, которым предстояло по следам кавалерии разить врагов, смятых лошадьми. Но первыми начали метательные орудия на стенах и башнях, оттесняя рагардцев, расчищая путь прорывающим осаду. Под медные звуки трубы отворились ворота, опуская подъемный мост и выпуская войско мадеран на просыпающееся войско. Однако вражеские генералы не дремали, мгновенно перестроив строй полумесяцем, словно заманивая мадеран вглубь лагеря, готовясь ежесекундно сомкнуть кольцо, отрезав кавалерию от пехоты. Первая атака была своеобразным экзаменом на скорость и реакцию. Вот только…
— Рассредоточиться! Удар по флангам! — взревел Кассим, возглавив атакующих. Клин мгновенно перестроился в выгнутый полукруг, ударив не по центру, а по всей ширине расположения рагардцев. Они не успели правильно отреагировать, а сомкнуть кольцо уже не представлялось возможным, поскольку фланги взяты под контроль стрелками. Кассим довольно и азартно скалился. Его головной отряд оказался более организованным, а сам генерал сметливее рагардцев. Конечно, те предвидели и такой поворот событий, но отреагировать не успели.
Лязг оружия наполнил небо, приправленный предсмертными криками и воплями раненных. Сражение с первых секунд вошло в раж, не оставляя ни мгновения на лишние раздумья. Со всех сторон слышались крики полководцев, словно их оказалось слишком много на бранном поле. Подоспевшая армия мадеран ударила с тыла, вынуждая рагардцев перестроиться и действовать на два фронта. Тем не менее, первые оказались готовы, мгновенно принимая вражеский авангард на пики. С каждой минутой сражение становилось всё более похожим на бессмысленную резню. На поле битвы все смешались: генералы не успевали отдавать приказы. И лишь отец Кирит, наблюдая с крепостной башни, видел картину ясно: битва разыгрывалась как по писаному. Исчерченная карта генерала в точности повторяла действия обеих армий. Именно Кассим изначально предположил ближний бой, понимая, что перестрелка затянет время и вымотает обе стороны. Только вот рагардцев значительно больше, чем мадеран. А значит, надо действовать нахрапом, навязав удобное именно им ведение сражения в сложившейся ситуации.
Битва, после которой больше некому будет сражаться. Она должна закончиться за один день. Подобного накала долго не выдержит ни одна из армий. Самое быстрое — к полудню обозначится перевес, а то и исход сражения. Самое позднее — к началу заката. Это же не осада, когда можно уйти на ночной отдых, меняя дозоры.
Кирит уж пятый час наблюдал за битвой. Казалось, ни у одной из армий силы не иссякают. С одной стороны, человек не может так долго сражаться, с другой же — азарт и сам воздух боя придают воинам нечеловеческие силы. Но и они не бесконечны. Из увиденного на этот момент жрец заключил, что рагардцам так и не удалось полностью разделить противников, окружая превосходящими силами. Однако и мадеранам не получилось взять в кольцо рагардцев. Тем не менее, рагардцы, вынужденные сражаться на два фронта, несли значительно большие потери, нежели армия Мадерека. Такой вариант развития событий Кассим тоже предполагал. Считал его едва ли не худшим, поскольку он несёт большие потери, но просчитал на всякий случай. Когда он говорил с Киритом, то ссылался на то, что даже если их разделят — будет легче. Всегда есть возможность прорвать кольцо врагов. В данном же случае северяне оставались монолитом, успешно пресекая любые попытки генерала зайти с флангов. Тем самым, они оказались в более выгодном положении, нежели мадеране.
Никто не торопился сдаться или отступить. Рагардцы понимали, что путей к отходу у них нет, все-таки войскам Кассима удалось прижать их к реке. Поэтому сражались, словно бешеные львы. Мадеране наседали всё сильнее, но так и не сомкнули рядов, сражаясь двумя небольшими армиями против одной большой. Поле брани всё гуще и гуще усеивалось трупами, затрудняя передвижение на лошадях. Кассим давно спешился, доказывая врагам, что без коня он сражается ничуть не хуже. Он так же яростно выкашивал ряды Рагарда молниеносными саблями. Ему всё больше и больше удавалось теснить врагов к реке. Несмотря на то, что воины обеих армий измотаны, азарт не остывал. Близился закат. Битва затянулась. Многие падали от усталости, мгновенно становясь жертвами противников. Сражение не знает пощады, не принимает слабости, не даёт передышки. Но лишь Кирит отчетливо видел, насколько замедлились оба войска, с каким трудом даётся каждый взмах клинком. И всё же мадеране начали побеждать. Неутомимый дух Кассима гнал воинов вперед. Еще немного и либо мадеране обратят противников в бегство, заставив прыгать в реку и тонуть, либо Рагард капитулирует. И всё же жрец не мог не замечать, что от общего количества сражающихся не осталось и трети. Число погибших стало чудовищно неоправданным.
Они выходили из города поодиночке или небольшими компаниями. Были веселы и беззаботны, отправляясь, кто на охоту, кто за каким-то интересом в ближайшие селения, а кто и просто прогуляться. Любой случайный наблюдатель мог бы предположить, что некоторые вернутся ближе к ночи, а кто-то и через пару дней.