Авангард мадеран застопорился на подъездах к завалу. Понятное дело, чтобы разобрать камнепад, необходимо спешиться. Только вот главным нерушимым валуном стоит живая глыба с двухметровым мечом. И её может оказаться весьма сложно сдвинуть с места.
— Значит здесь, Азит, да? — громко поинтересовался генерал южан, выезжая вперед солдат.
— Да, Кассим. Наши с тобой отношения перешли в стадию последнего свидания. Хоть я и не прочь еще с десяток лет обхаживать тебя, — горечь чувствовалась в голосе Азита, когда он начал спускаться с каменной насыпи на сторону мадеран. Он поднял меч, тем самым отдавая приказ о начале атаки. По мановению руки воеводы с близлежащих скал на врага посыпался град камней и стрел, перемежаясь с копьями. За спиной Кассима образовалась свалка, раненные лошади и люди смешались в один общий клубок, калеча друг друга в общей неразберихе. Генерал словно не замечал происходящего, не обращал внимания на то, что сзади. Он спешился, обнажил меч и пошел навстречу своему сопернику. Два клинка разрезали воздух, столкнувшись с гулким стоном. Для двоих воинов мир больше не существовал. Лишь звон мечей, лишь двое, сошедшиеся в смертельном поединке.
Пристальнее коршуна следил Мидел, адъютант Азита, за происходящим. Град камней и стрел вынуждала отступать южан всё больше, освобождая место полководцам, что сосредоточенными хищниками кружили вокруг друг друга. Сидеримцы не отрезали путь мадеранам, оставляя возможность отступить, покинув ущелье. Они понимали, что уничтожить армию врага им не удастся, главное — удержать позицию, не дать пройти. Благословленные Садаром, воины решительно теснили мадеран, готовые любой ценой выстоять в этом месте, не пропустить врага, не отдать и пяди земли Сидерима Мадереку. Поэтому не ослабевал смертоносный град, летящий на врагов, сминая некогда упорядоченные ряды всадников. Ущелье наполнилось предсмертными вскриками, воем раненных, испуганным ржанием лошадей. Переполошившиеся животные пришли в неистовство, затаптывая сброшенных всадников, когда вслед за стрелами и камнями полетели огненные копья. Король предвидел, что подобная атака внесет настоящую сумятицу и хаос в армию врага. Взбесившиеся кони неожиданно стали дополнительным оружием в руках сидериан.
Кассим не слышал воплей собственных солдат. Полевые командиры южан пытались вернуть войскам строй, но без команды отступить не смели. Более храбрые пытались лезть на скалы, снимать стрелков, но те надежно укрывались за камнями, огнем отрезая всяческую возможность подобраться ближе. Фланговые подходы охранялись постами из членов отряда Зелика, прикрывая тылы стрелков. Садар продумал каждый шаг, пытаясь сохранить как можно больше жизней собственных солдат. И тактика срабатывала столь хорошо, словно сам король сейчас стоял во главе войска. Но не было его. И не было Кирита, чтобы опять остановить безумный поединок двух величайших воинов, живущих ныне на землях Таридата.
Генерал не сдавал позиций, обрушивая удар за ударом на Азита, не позволяя контратаковать. Разящий почти полностью ушел в глухую защиту, удивленно вскидывая брови на пожилого полководца. Тот поразил сидеримского воеводу невиданным напором. Улучил миг, выгадал позицию. Клинок прошел по старому шраму, словно Кассим вспомнил слабую сторону соперника. Только теперь сильней и глубже, прочертив борозду через бровь до середины щеки. Азит мгновенно ослеп на один глаз, поскольку половину лица залило кровью. Взревел, перебросил меч из левой руки в правую. На генерала посыпалась такая череда ударов, что он с трудом выдерживал защиту, где уклоняясь, где блокируя клинок, мелькавший слишком близко. И… пропустил. Широкое лезвие прошло сквозь грудь, ломая ребра, разбивая позвоночник. Генерал упал. Разящий резко выдернул клинок. Миг, и под телом рухнувшего Кассима образовалась лужа ярко-алой крови, ключом струящейся из перерубленных артерий.
Азит немного постоял над генералом. Казалось, он склонил голову в почтении. Отер запекшуюся кровь, освобождая глаз. Багрово-сталистая молния ворвалась в и так порушенные ряды южан. Разящий полностью оправдывал название таких, как он. Огромный меч крушил, ломал кости людям, лошадям, всем без разбора. Разящий выл, словно вымещал всю злость, всю свою ярость за то, что ему пришлось убить Кассима, единственного воина, которого считал соперником. Азит олицетворял собой не просто бога войны — саму смерть. Неотвратимую и беспощадную. Обезглавленное войско попятилось, путаясь, сминаясь, пытаясь обратиться в бегство от этого неистового воина. Однако узкое ущелье не позволяло развернуться. В момент сориентировавшись, Мидел приказал стрелкам переформироваться и двигаться по скалам впереди Азита, сопровождая отступающее войско непрекращающимся огнем. Они передвигались на десяток шагов раньше воеводы, стараясь, чтобы он не попал в зону обстрела. Все выжившие в перестрелке становились жертвами безумного берсерка, которым стал Разящий.
Сидериане теснили мадеран до самого конца ущелья. Как только армия мадеран оказалась на открытой местности, то ударилась в бегство. Несмотря на превосходящие силы, полевые командиры не решились принять бой с разъяренным врагом Тем более, их возглавлял столь несокрушимый неистовый полководец, что о победе над ним не могли помыслить даже самые дерзкие.
Сидерим, год 2583
— Отправить тело генерала в Мадру. Он был достойным воином, пусть отдадут последние почести, — распорядился Садар, когда прибыл гонец с вестями о победе. Переняв привычку у жрецов, король давно использовал ястребиную почту, так что гонцам полагалось бежать до птичника, а не седлать коня.
Распоряжения следовали одно за другим. Азиту надлежало укрепиться на позиции, в помощь ему направлен тысячный отряд. Освободившиеся от сбора урожая солдаты возвращались в казармамы, возобновляли тренировки, готовясь выступить в поход по первому приказу государя. Садар не тешил себя мыслью, что Максур молча стерпит поражение. Естественно, последуют еще попытки. Наверняка император вынесет урок из столь недальновидного плана и больше не сунется в ущелье Анаториса, но это не означает, что там стоит ослабить бдительность. Скорей всего массированное нападение планируется через земли Нешуа, а это уже прямой удар по столице королевства. Значит, границу необходимо закрыть на замок. Не время пока возвращать княжество, пока стоит побеспокоиться о безопасности страны. Король мобилизовал всех, кого мог. Направил запрос и в Смирнис, словно мимоходом поминая, что они — тоже Сидерим, а раз угроза государству, то будьте добры предоставить воинов. Садар запросил не менее пяти тысяч в копье для защиты приграничной зоны. И понимал, что уж теперь Даналия все шкуры спустит со своих поданных, но армию пришлет. Не отвертеться больше хлебосеям.
Мадерек, год 2583
Кирит стоял над телом генерала и молчал. Слезы катились по старческим щекам. Жрец не прятал скорбь по ушедшему. Вопреки воле императора, он приказал возвести погребальный костер на главной площади, как и полагалось выдающимся полководцам. Возмутившемуся Максуру пригрозил проклятьем и лишением места в небесном Таридате. Кирит был столь убедителен, что император впрямь поверил, что этот сможет оставить Мадерек без божьего благословения, объявив отступниками и еретиками. Пришлось уступить.