Я крепче сжала куртку.
— Что? То есть, и? Мы с Люком друзья. — Кажется. Он поздравил меня с днём рождения. Друзья так делают.
Лила начала раздражающе пританцовывать.
— И? Танцы с тобой на вечеринке — это уже не дружеский жест. Это значит, что он снова положил на тебя глаз.
— Именно, — сказала Грейс. — Если ты нравишься Люку, то и всем остальным понравишься.
Лила помахала руками в воздухе.
— Что ещё важнее, ты не умрёшь девственницей. — Она театрально вздохнула. — Люк не должен увидеть тебя с курткой другого парня. Грейс, положи её себе в шкафчик, позже придумаем, что с ней делать.
Брови девушки взметнулись.
— Ни за что. Уверена, эта штука кишит наркотиками. Что, если приведут в школу служебных собак, которые вынюхают их?
— Господи, ты бесполезна, — сказала Лила.
Откинув мои локоны назад, Грейс расправила мне рубашку.
— Давай, выходи, пока он не пошёл на занятия.
Лила и Натали вытолкнули меня за дверь, и я прижала куртку Ноя к себе ещё ближе.
— Вы слишком перебарщиваете с анализированием этой ситуации, — сказала я, пока Лила быстро вводила комбинацию от замка к моему шкафчику.
— Он идет, — пропела Натали.
У меня вновь вырвали куртку, кинули её в шкафчик, убрали меня с дороги, чтобы не мешалась, и захлопнули дверцу. Лила и Натали непринужденно прислонились к ней, создавая дополнительную защиту.
— Привет, Эхо.
Я повернулась и встретилась лицом к лицу с Люком.
— Привет.
Столько всего произошло за последние три минуты, что в моей голове всё смешалось.
Взгляд парня скользнул по девочкам, Люк чуть нахмурился. Я помнила этот взгляд: он хотел что-то сказать, но без лишних зрителей. Но если Люк что и помнил обо мне, так это что я любила держаться своей «стаи».
— Я ждал тебя, — сказал он.
— Это моя вина, — выпалила Лила. — У неё не было времени на танцы с тобой, потому что мне понадобилось домой. Я слишком много выпила.
Мы с Люком уставились на неё, а затем друг на друга. Раз Миссисипи неловкого молчания. Два Миссисипи неловкого молчания. Три Миссисипи неловкого молчания.
— Эхо, я могу проводить тебя на урок? — спросил он, наконец.
— Конечно. — Я оглянулась на Лилу и Натали и направилась с Люком дальше по коридору. Обе быстро подняли вверх большие пальцы. Я сделала глубокий вдох и заметила, что Люк мне ухмыляется. Вау. Как нормально. Может, это действительно возможно.
Да, если под «нормальным» считалось прятать куртку Ноя Хатчинса в моём шкафчике… и притворяться, что я не думала о том, как близок он был, чтобы поцеловать меня.
10 — Ной
— Подержи. — Миссис Колинз всучила мне горячую чашку и вернулась к борьбе с закрытыми школьными дверями. Мы едва могли что-то различить в утреннем свете, потому ей с трудом удавалось найти нужный ключ на перегруженной цепочке. Я думал упрекнуть её в недостатке организованности, но решил, что лучше не стоит. Нужно иметь стальные яйца, чтобы оставаться наедине с таким панком, как я.
Тепло кофейной чашки напомнило мне, насколько холодно было на улице.
По моим голым рукам побежали мурашки. У меня была лишь одна кофта с длинными рукавами, которую я надевал только на встречи с братьями. Жить без куртки отстойно.
Её взгляд остановился на тату на моём бицепсе, и вечная улыбка миссис Колинз сократилась на сантиметр.
— Ной, где твоя куртка? На улице холодно.
— Я одолжил её кое-кому.
С её губ сорвался вздох облегчения, когда третий ключ всё же подошёл к замку. Миссис Колинз помахала, чтобы я заходил. Вместо этого, я придержал дверь и кивнул, чтобы она шла первой. С моей удачей, меня заметит охрана, расстреляет, только потом начнёт задавать вопросы.
Наши шаги отдавались эхом в пустом коридоре. Благодаря новой школьной политике заботы об окружающей среде, свет включался лишь при нашем приближении.
Это вывело меня из себя. Мало того, что система опеки следила за каждым моим шагом, так теперь и это здание держало меня под строгим контролем.
— Кому ты отдал свою куртку? — Миссис Колинз вошла в главный офис и с первого раза открыла свой кабинет.
— Девушке. — Девушке, которая игнорировала меня на протяжении всего понедельника и до сих пор должна была отдать уже упомянутую куртку.
— Твоей девушке или подруге-девушке?
— Ни то, ни другое.
Миссис Колинз одарила меня сочувствующим взглядом, а затем начала возиться со своей сумочкой.