– Получается, – нахмурила черные бровки Ияри, – этот коротышка уехал с тобой из своего дома, оставил родственников и друзей, потому что тебе так захотелось?
Великий путешественник открыл рот, не зная, как объяснить сложившуюся ситуацию насупленной малышке, строго сжавшей кулачки.
– Это неправильно, злой дядя! Малыша нужно вернуть родителям! Они всегда плачут, когда теряют детей! – сказав это, темноволосая светлая небрежно подкинула на ладони сгусток золотого огня размером с яблоко.
– Ого, какое пополнение растет, – бормотнул Денели Агроданн и решил рассказать все как есть. – Видишь ли, Ияри, я спас Рмала от ритуального пожирания подземной гидрой. Его родители сами отдали сына в жертву, чтобы вода не затапливала шахты. Если я верну его родным, его снова уложат на тарелочку к весьма неприятному плотоядному чудовищу.
– Бедный! – малышка подошла к гному, который был выше ее всего на ладонь, и крепко обняла. – Не бойся, у нас не водятся гидры! Только саламандры, русалки, аргус и пегас. Мама и папа никому не дадут тебя обидеть! А мы будем с тобой играть! Хочешь, покажу тебе свои игрушки?
В общем, не успели взрослые и глазом моргнуть, как девчушки утащили гнома в детскую и так умотали, что житель подземелья уснул прямо за розовеньким чайным столом с фиолетовыми чашками.
Чете Агроданн Денели все же признался, что гидру убил, а Рмала таскал в мешке, потому что парнишка оказался на диво полезным. Он принадлежал к младшей ветви правящей семьи и знал все обычаи и традиции подземелья.
– Парень несколько раз уберег мою голову от ритуального удара киркой, да и в целом был полезен, но в большом мире он совсем один. А я не могу с ним возиться – через неделю еду в новую экспедицию.
Алистер и Эвелин знали, что «дядюшка Ден» не просто так бродит по джунглям и болотам. Темный маг выполнял задания тайной службы и нередко в своих путешествиях искал не только затерянные города и погребенные под развалинами библиотеки, но и беглых магов или похищенные артефакты.
В общем, поболтав у камина, маги решили, что один мелкий гном их не объест и вреда большого не причинит. Правда, магия у гномов специфическая – связанная с металлом и камнем, и еще немного с огнем, но девочки все равно учатся, и ему за партой место найдется.
Рмалу выделили комнату на «детском» этаже, обновили гардероб, дали доступ к библиотеке и спросили, чем бы он хотел заниматься? Парнишка почесал макушку и заявил:
– Я хочу знать законы и правила, по которым живете вы, люди. У нас в горе есть такие гномы, которые изучили все законы и ничего не боятся. Напротив, к ним все обращаются, если возникает спорная ситуация.
Темный и Светлая переглянулись.
– Это хорошая идея, – сказал Алистер, – как ты знаешь, я служу там, где обучают Патрульных, тех, кто следит за выполнением закона. И у нас тоже есть такие люди, которые знают законы и умеют их применять. Но по нашим человеческим меркам ты пока юн и поступить на обучение к таким людям не можешь. Зато ты уже сейчас можешь читать книги, в которых эти законы и правила записаны…
Вот тут и прятался неприятный сюрприз – устную речь «верхнего мира» дядюшка Ден Рмалу вложил, а читать и писать ему пришлось учиться самому. Причем изучать пришлось и человеческий язык, который использовался как всеобщий, и руническое письмо, которое широко применялось в быту для обозначений и активации пассивных магических плетений.
Но гномский мальчишка не сдался – сел за парту с юными магичками, быстро освоил чтение и письмо и с той поры каждую свободную минуту пропадал в библиотеке. Девочки были значительно младше, у них был свой режим сна и отдыха, поэтому, пока они бодрствовали, Рмал присматривал за ними, учил разбираться в качестве металла и минералов, вытирал носы и мазал зельем разбитые коленки.
Потом близняшки пошли в школу, а освоивший все, до чего мог дотянуться, гном поступил учеником к лучшему стряпчему Патруля. Однако жить остался в доме Агроданнов и за Темной и Светлой присматривал, как прежде. Только теперь его нравоучения звучали как выдержки из уголовного кодекса:
– Сая, если ты сломаешь этот куст, занесенный в магическую книгу редких растений, получишь штраф в тридцать серебряных монет! Ияри, падение из окна может быть приравнено к попытке самоубийства, если в этот момент в комнате никого не было! Карается годом исправительных работ на благо короны!
Девчонки смеялись, отмахивались, но постепенно проникались важностью образования и знания законов в частности. Иногда две мелкие оторвы даже прибегали к Рмалу вечером, чтобы пошептаться: