Ничего не ответив, Исаев только усмехнулся и, продолжая сидеть на корточках, молча вытянул в его сторону руку с запиской, которую сжимал между двумя пальцами.
Наклонившись, Игорь забрал ее, гадая, что же его подруга «отмочила» на сей раз, кроме его же собственного друга и, мельком взглянув на содержимое ярко-зеленой бумажки с клейким краем. И тут же понял, что жить его любимому рыжему чудищу осталась ох, как недолго…
«Кока-кола легко отстирывается — по доброте душевной дарю тебе бутылку оной, чтобы ты убедился в этом сам. А вот кола с кофе, что так неудачно вылилась на тебя в столовой, не отмоется уже никак, как и твоя подмоченная репутация. Вывешиваю твои тряпки на всеобщее обозрение, дабы они стали живым напоминанием того, что с вещами, как и с незнакомыми людьми, нужно обращаться вежливо и аккуратно. Помни об этом, хамоватый мальчик в мокреньких штанишках. Целую!»
— Анька, блин… — обреченно простонал Липницкий, комкая записку в ладони, — Дурында, ты хоть понимаешь, что ты натворила?
— Вряд ли, — негромко хмыкнул на удивление спокойный шатен, который все так же сидел на корточках, делая упор только на носки кроссовок, сцепив пальцы в замок под подбородком и вглядываясь куда-то за пределы парковки, в сторону ровного газона пока еще зеленой травы, — Не проси меня о снисхождении, Игорь. Рыжая дрянь только что сама подписала себе смертный приговор.
Да уж…
Пожалуй, как никогда ранее, Липниций только что понял, что отговаривать от ответной мести своего друга в данном конкретном случае было совершенно бесполезно.
Оставалось только надеяться, что в результате разборок между своими друзьями выстоит хотя бы малая часть построек всего университета. Ну или хотя бы эта самая березка, ставшая невольным свидетелем, а заодно и соучастником зарождающейся войны между новенькой оторвой и уже заслуженной грозой среди местных студиозов.
Игорьку, прозванному когда-то давно эльфенком, почему-то именно это дерево было искренне жаль.
И почему, интересно?
Глава 2
«Самый лучший день, заходил вчера!!!»
Твою мать!
Подпрыгнув на постели, нервно икнула от громкой мелодии и, судорожно отключив орущий на телефоне будильник трясущимися руками, взглянула на время и, громко застонав, рухнула обратно на кровать, угодив лицом в подушку.
Это ж какая гадость мне Лепса поставила на звонок будильника, да еще и на шесть утра?!
Хотя…
Невольно хрюкнув в подушку, перевернулась на спину и, сладко потянувшись, припоминая, с каким наслаждением развешивала накануне шмотки нехристи на дереве. А если еще вспомнить, какое вдохновение меня посетило при написании ему записки… Этого вполне хватило, чтобы тут же почувствовать громаднейшее удовлетворение на своей черной-пречерной и злопамятной душе.
Воистину, самый лучший день заходил вчера!
Как там дальше-то?
А, не важно. Главное, что моя мстя вполне удалась!
Как я об этом узнала, не присутствуя там лично? Ха! Тринадцать пропущенных вызовов от эльфенка днем и еще с десяток вечером было вполне достаточно, чтобы понять, сколь много нового и интересного он соблаговолил узнать о моей кровожадной личности из уст наверняка вусмерть обиженного Исаева.
В том, что этот красавчик не оставит мой подарок без внимания, я фактически не сомневалась — такие, как он, нанесенных им обид так просто не прощают. Но, как пели в знаменитом фильме: «А нам все равно, а нам все равно!».
Ну, может быть и не совсем все равно — чуток боязно, но не более того. В конце концов, я сильно сомневалась, что ума нехристи хватит на что-то еще, кроме ледяного душа, но ведь вряд ли мы с ним еще разок встретимся в столь тесной и почти интимной обстановке. В спортзал к Игорьку для меня теперь вход заказан, моя группа и его редко когда занимается в одном корпусе, да и если такое вдруг случится — бегать быстро я вроде умею. Главное, чтобы Исаев мне машину не подпортил, ему сие не составит труда, в этом я ну ни капли не сомневаюсь. Для подобных ему дорогие авто всего лишь игрушки, а на мою машину он и вовсе посмотрит, как на старого плюшевого медведя с оторванной лапой, валяющегося в грязи под ногами.
И не дай бог он тронет моего малыша…
Мстить буду так, что мгновенно раскатиться во всех смертных грехах, восемь раз об этом пожалеет и приползет извиняться! Фантазия у меня богатая, а на месть так особенно.
Кстати, надо будет послезавтра утречком, часов так в пять, моим «любимым» работничкам Баскова по громкой связи включить. Помнится, они как-то за Киркорова меня чуть не придушили коллективно… но не нужно было тогда в администраторскую посреди ночи живую крысу подбрасывать!