Эти стихи я написал на следующий день и подарил их Соне.
Она поцеловала меня:
— Ты просто Тютчев!
Наши двухнедельные отношения кончились для меня неожиданно. Приехала моя дочь, и Соня хотела прийти с ней познакомится. Но перед самым Новым годом, утром, в день, когда мы условились о встрече, она позвонила и сказала, что прийти не может, должна сопроводить своих учеников на какую-то экскурсию.
Я тут же приехал к ней на «разборку».
— Неудобно перед дочерью, — сказал ей.
— Директор сообщил про экскурсию только вчера.
— Что, нельзя было кому-то другому поручить?
— Это моя группа.
— Ну, хоть бы позвонила вчера.
— Я хотела, но…
— Что «но»?
— Не думаю, что я должна встречаться с твоей дочерью.
— Почему?
Возникла длинная пауза.
— Мы не созрели для серьезных отношений.
— Что у нас не так?
— А что изменилось за эти две недели? Ты живешь по своим привычкам, как раньше, я просто бесплатное сексуальное приложение.
— Я считал, что у нас любовь.
— Что, я не знаю, что такое любовь? У нас не любовь, а секс.
— Любовь без секса — не любовь. А серьезные отношения развиваются постепенно.
Соня помолчала и вздохнула:
— Я долго думала. Все пойдет по инерции, как пошло. Человек не меняется.
— Не смею навязываться, — вспыхнул я и ушел, тем более что Соня смотрела на часы.
Я шел домой и кипел благородным негодованием по поводу женского непостоянства:
«Всего один день не виделись, встречал в аэропорту дочь, и вот вся любовь! По инерции! По инерции я жил с Татьяной восемь лет и не изменял, если уж ты считаешь себя такой серьезной».
Придя домой, я сел напротив Сониного портрета.
«А может быть, она права? «Ничего не изменилось…» Может быть, надо было отдать ей получку? Или сделать ценный подарок? Действительно, кроме коробки шоколада и один раз цветов, я ничего ей не подарил. Зато бутылочка неплохого вина «от Вадима» стала постоянным атрибутом наших встреч. А ведь с мужем она развелась из-за вина. Может быть, стоило хотя бы иногда забирать Таньку из яслей? Или устроить ремонт в ее квартире? Или помечтать, какую квартиру и в каком районе мы получим в обмен на наши две? Даже про обещанную экскурсию на мой вычислительный центр я забыл. Две недели радостно порхал, как шмель по первым весенним цветочкам, а дама, оказывается, присматривалась…»
— Что ж, как случилось, так случилось, — сказал я себе и убрал Сонин портрет в альбом с фотографиями.
Сам я не хотел переступить через гордость и пойти к женщине. Но если бы она позвонила, то вернулся бы.
Я не прошел тест на семейную жизнь.
Глава 28
На душе было муторно. Завтра Новый год, дочь сказала, что уйдет встречать его со школьными подругами. Я выпил коньяку и пошел по городу.
Фауката не было дома; Санька, он жил в отдельной комнате общежития, трахался с новой подружкой. Я принял с ними еще фужер бюракана и… храбро отправился к Ларисе.
За ее дверью неразборчиво слышались взволнованные женские голоса. Один принадлежал Ларисе, а второй… очень знакомый этот второй! Людмила!
Я хотел постучаться, но что-то остановило меня, вспомнил, что у меня есть ключ, и осторожно открыл дверь.
Тут я понял, что побудило меня совершить неприличный поступок.
Так и есть, не ошибся! Дамы на раскинутом диване. Людмила оторвала губы от Ларисиной груди и с изумлением вперилась в меня.
— Ты… ты… с ней? — запинаясь, произнес я.
Моя любовь как ни в чем не бывало голая бросилась мне на шею.
— Вадик! Я знала, что ты придешь!
Людмила, торопливо натянув платье, исподлобья смотрела на меня.
— Ладно тебе! — щелкнула ее Лариса по носу. — У нас сегодня праздник, Вадик явился!
— Наливай! — толкнула она меня на диван рядом со столиком, на котором стояла початая бутылка коньяка.
Я разлил.
— С наступающим на нас Новым годом! — бодро подняла нимфетка стакан. — И пусть наступает на нас помягче!