ОТОРВАНОВСКИЕ НОВОСТИ
Моей дочери Ольге посвящаю
Оторвановские новости
У каждой деревни есть история ее названия, которая передается из поколения в поколение. Имеется она и у деревни Оторвановки, расположенной на возвышенности, в садах, в березах, в тополях.
Давным-давно жил в этих краях помещик Силантий Мякишев — здоровенный, кудрявый, развеселый рубаха-парень. Он все на жизнь обижался. Дескать, несправедливость на белом свете большая: какой-то там поганый крокодил триста лет живет, а человек — всего-навсего сто, и то не каждому выпадает такое счастье. Большинство до восьмидесяти кое-как дохрыкают — и ступни в стороны. А то и того не бывает. Он, Силантий Мякишев, не хуже крокодила. Ему тоже хочется лет триста пожить. К черту грусть! К дьяволу тоску-кручину и слезы! Веселое настроение, смех — вот удлинитель жизни!
И Силантий Мякишев начал окружать себя потешными людьми. Он искал их всюду: в деревнях, о городах, среди бродяг и нищих. Кем бы ни был человек, только бы веселый! Силантий привозил веселых людей в свое имение, строил для них отдельные домики, хорошо кормил, одевал. Со временем таких людей набралось много, образовалась целая деревушка весельчаков. И Мякишев назвал ее Оторвановкой. Ни один угрюмый не укоренялся в ней. Силантий гнал таких в три шеи. Оставались все, как говорится, оторви и брось, кто на что горазд… Возьмутся анекдоты рассказывать — живот смехом надорвешь. Начнут частушки петь — обхохочешься. Ругаться друг с другом свяжутся — и то смешно. Настоящий комедийный театр, только не было сцены, чудили прямо на улице.
За хорошим настроением Мякишев приезжал в Оторвановку по утрам. Смеялся он до изнеможения, падал в тарантас и, хохоча, дрыгал ногами, колотил кучера, чтобы тот побыстрей увозил его, пока он не лопнул со смеху. А кучер сам еле вожжи в руках держал…
Получив веселую зарядку, Силантий несколько дней ходил улыбающийся, жизнерадостный, шутил, смеялся. А как только начинал чувствовать, что настроение его ухудшается, опять спешил в Оторвановку.
Прожил Мякишев сто сорок шесть лет. Никогда не болел. Завидный организм был у него. Все-таки большое дело, наверное, сделали его утренние юмористические зарядки.
Прошло много лет. Но не забыты оторвановские комики. Рассказывают о них дедушки и бабушки своим внукам и внучкам, отцы и матери — сыновьям и дочерям. Все знают историю названия деревни Оторвановки. Хотели переименовать ее, но новое название не прижилось, так и осталось старое. Стоит Оторвановка вся в садах. Дома там сейчас высокие, красивые, под шифером и железом. Живут в Оторвановке свободные люди — любят, ссорятся, мирятся, расходятся навсегда… Живет среди них Никита Христофорович Моторин.
Глава первая
В детстве Никита Моторин стрелял из самодельного поджигного нагана, разорвалась трубка и выбила Никите правый глаз. С тех пор он стал носить черную повязку. Собирался вставить себе стеклянный глаз, но все откладывал. А когда женился, махнул рукой: нечего красоту наводить, и такой хорош. Прошло много лет, так и ходит Никита с черной повязкой.
Недавно приехал в колхоз ревизор Бабунин, и по деревне Оторвановке пронеслась весть, что у этого ревизора раньше была черная повязка на глазу, как у Никиты Христофорыча, а теперь он, ревизор, вставил себе стеклянный глаз и похорошел до неузнаваемости, бабы с ума стали сходить по Бабунину.
Моторин все около приезжего крутился, всматривался в его лицо. Ловко сделали операцию! Сроду не отличишь, какой глаз настоящий, а какой поддельный. Может, и Никите вставить? Подумал Моторин и сказал вечером жене Анисье и дочери Ларисе:
— Поеду в город красоту наводить. Хватит мне с черной повязкой возиться.
— Чего вдруг? — недоуменно поглядела на него Анисья.
— Вовсе и не вдруг, — возразил Никита. — Сто лет собираюсь. — Он улыбнулся и пошутил: — Вот как вставлю глаз! Да как женюсь на молодой!..
— Ничего удивительного, — сказала Анисья. — В Глазовке тоже один чудак с ума сошел…
Лег Моторин в больницу на операцию. Вышел оттуда посвежевший, веселый. Анисья приехала в город встречать его. С ее разрешения Никита выпил бутылку вермута и в ожидании поезда ходил по вокзалу в приподнятом настроении. Жена сидела в зале с вещами. Погода солнечная. Деревья распустились. И в груди у Никиты словно цветок расцвел. Хорошо! Мимо прошла молодая женщина в брючном костюме. Моторину она показалась знакомой. Неужели та самая?.. Он постоял несколько секунд, потом устремился за женщиной, догнал ее, зашел вперед, глянул в лицо. Обознался. Незнакомка сердито посмотрела на Моторина, дернула плечами и убыстрила шаги. Та тоже была в штанах, тоже рыжая, с высоченной прической… Несколько лет прошло, а от нее ни слуху ни духу…