Старуха замолчала. Мельком взглянув на кресло-качалку, она уставилась в свою чашку. Лика оглянулась. Старик поверх очков взглянул на Лику и прижал указательный палец к губам.
- А что дальшето было? – спросила Девушка.
- А? Что? – старуха встрепенулась. – Дальше? Ах, да! Вобщем, лет через сто люди опять захотели стать бессмертными, и Матерь, окончательно разозлившись, отняла у них память об Отпечатках Смерти. Но был один человек, Кустос, он какимто чудом сберег часть знания. Он и стал первым Хранителем. Но только мог Кустос продлить жизнь другим, но не себе. И когда почувствовал, что близка его смерть, он понял, что с ним уйдет и знание. Ведь кроме Кустоса никто не мог видеть Отпечатки Смерти. И испугался, что некому будет оберегать людей. И взмолился Кустос. Как ни странно, Матерь его услышала. Рассказал Кустос все как есть, поведал, что не о себе заботится, а о людях. Посмотрела на него Матерь, оценила искренность его слов, заботу о других и простила детей своих. Решила, что каждые тридцать лет будет рождаться человек, который сможет видеть Следы Смерти и оберегать людей от преждевременного ухода из жизни, а также продлила немного жизнь Кустосу, чтобы смог он воспитать преемника, передав свое знание.
- Ух ты! – не стала скрывать восторга Лика, А как вы узнали, что я тоже Хранитель?!
- Ну, это элементарно. – Елизавета Петровна развела руками. – Посмотри на мой Отпечаток. Видишь ромбик?! Так вот у обычных людей он более вытянут. А у Хранителей он какойто…хм… приплюснутый что ли!
- Ясно. А сколько сейчас Хранителей?
- Трое.
- Значит, это я, Вы…. А кто третий? Ваш муж?
- Да нет, Елизавета Петровна махнула рукой. – Третий исчез около десяти лет назад. Где он теперь, не знаю..., - и осеклась. - Стой, а почему ты про мужа моего спросила?
Лика озадаченно посмотрела на нее.
- Так я думала, что это он, Лика показала на кресло-качалку.
Дедушка, сидящий там, повертел пальцем у виска и продолжил читать газету. Лика повернулась к Елизавете Петровне. Она изумленно смотрела на девушку, чуть привстав со стула, а по белоснежной скатерти растекалось безобразное коричневое пятно из опрокинутой чашки…
***
- Но почему вы не захотели ему помочь?! Вы же могли! – воскликнула Лика, вскакивая со стула.
- Могла. Хм…, Елизавета Петровна невесело усмехнулась. – Я-то могла, только он мне запретил.
- Как, запретил?! – девушка медленно опустилась на место.
- Знаешь, я дам тебе один ценный совет, – Елизавета Петровна посмотрела Лике в глаза. – Когда ты выйдешь замуж, очень тебя прошу, не рассказывай мужу, кто ты.
Лика изумлено подняла брови.
- Мой муж был очень набожным человеком, старушка опять уткнулась в чашку. - Он верил в то, что жизнь дает Бог. И отнимает тоже Бог. И если ты умрешь, значит Ему так надо. И когда я рассказала, что я Хранитель, Ваня строго-настрого запретил мне трогать его Отпечаток. Мы очень любили друг друга, и он хотел быть со мной в равных условиях. Я не могла избавиться от своих болячек, а он не давал мне вылечить его. И поэтому мне было очень сложно смотреть, как он угасает. Ведь я могла помочь! А он все улыбался и говорил, что все хорошо, что так надо… - Елизавета Петровна смахнула слезу. – Ну вот, расплакалась, прямо как девчонка сопливая какая…
- Но можно было и без спроса протереть Отпечаток! – Лике было очень жаль старушку. Вся неприязнь кудато пропала, и теперь та казалась не такой уж противной и страшной.
- Ты так думаешь? – Елизавета Петровна вскинула голову. – Ты не права. Человек всегда чувствует, когда касаются его Отпечатка. Он ощущает прилив сил, когда начинаешь очищать След Смерти от болезни!