— Лживый и хитрый? — переспросил я, задыхаясь от возмущения. Хотя я, конечно, знал, что даже по самым скромным прикидкам генерал прав. — А сам ты какой? — спросил я, слегка пятясь и в то же время, как бы ненароком, нащупывая в кармане флакон с ядовитым песком, который по случаю приобрел на Ганимеде.
Как раз то самое, что как нельзя лучше, годилось для глаз Гарри в данной обстановке.
Я чуть ли не с любовью гладил флакончик, одновременно отыскивая пальцем кнопочку, приводящую в действие пружинку разбрызгивателя. И уже собирался опробовать адскую машинку в деле, когда Гарри внезапно навернул меня по башке пластилитовым поленом.
До того негодяй прятал его в рукаве. Такого фокуса от шефа даже я не ожидал. Из чего заключил, что не мешало бы Гарри переквалифицироваться в циркового жонглёра, а сам бы я неплохо смог заработать на Гарри талантливо продюссируя этого непревзойдённого актёра. Но такие мысли пришли в голову позже, а тогда все перевернулось и поплыло перед глазами Хитрого Лиса.
Глава IV
Полуоглушенный, обманутый, ничего не видя перед собой, так как, вдобавок ко всему перед глазами замелькали багровые пятна, я стал кружить на месте на нетвердых ногах, пока не врезался в угол того самого склада, о котором упоминал выше.
Может быть, сперва ничего не произошло лишь потому, что склад ничего такого и не ожидал.
Засмотревшись на нашу нешуточную возню, это почтенное во всех отношениях строение, возможно, малость прикорнуло, вспоминая те славные денечки, когда оно было молодо и крыша его не протекала.
Но потом, строение, видимо, спохватилось, вспомнив сколько ему лет и тут же, устыдившись этой своей непонятливости, принялось рушиться.
Здесь к месту будет сказать, что стены склада воздвигли еще гвардейцы Наполеона 30-го во времена освобождения последним золотых запасов отсталых звёздных миров от ига владельцев этих запасов. То есть, здание было старинным, а миры назывались отсталыми. И называлось всё так потому, что у миров тех не были ещё экспроприированы их отсталые золотые запасы более передовыми, развитыми мирами.
В какой-то момент стена здания скрипнула, затрещала и блямкнулась на землю. И хорошо приложилась. Так, что гул пошел гулять по окрестностям, распугивая местных трехрогих коров и ихних весьма набожных и суеверных электронных пастухов.
Не знаю, слышал ли Гарри, что-нибудь о Наполеоне 30-ом и наполеонизме, как распространённом явлении вообще. Ведь старый прохиндей никогда не читал книг. Думаю, что никаких. Насколько мне известно, читал Гарри только доносы-фальшивки, что строчили и строчат ему повсеместно и отсылают на адрес Гарри наложенным платежом его вездесущие шпионы.
Гарри не интересовался историей. Не интересовался ею даже, если история являлась частью его биографии. И, тем не менее, стена, слепленная из свинцовых кирпичей и, несомненно, являющаяся исторической ценностью, рухнула.
Причем, прежде чем упасть, стена, вы не поверите, прицелилась и лишь затем хлопнулась. Прицелилась в Гарри, придавив ублюдка, как мне того и хотелось.
Гарри ничего не успел возразить.
Он даже не сделал прощального жеста из поглотившей его груды кирпичей.
Но я не осуждаю Гарри за неразворотливость. Посудие сами как бы Гарри сумел сделать этот долбанный прощальный жест имея два центнера свинцовых кирпичей на плечах. По одному на плечо. Еще кубометр кирпичей примостился у него на голове.
Мне показалось, что Гарри пришёл кердык. Но я отнёсся к этому спокойно.
Не жить же ему вечно.
Мне же он сказал перед тем как вручить душу своему сатанинскому богу:
— Ну, Сэмюэлюшка, конец мой пришел. Прощай, малыш, ты мне нравился.
Признайся, это ты подкопал старый сарай, чтобы он завалился на меня?
Что-то не понравилось мне в тоне Гарри. Конечно, вы скажете, что мне всегда что-то не устраивало в шефе. И это ваше право. Но готов поклясться, проходимец в очередной раз хитрил.
Он хитрил, даже умирая. То есть он хитрил всю свою жизнь и не изменил себе даже в последние свои минуты. Чувствовалась закваска! Это же был человечище! В общем, старая школа! Современной молодёжи было у него чему учиться.
Говорю ж вам: таких, как Уорхол, вы еще не встречали. Ведь именно про них, про таких как Уорхол говорят, что они подметки на ходу режут.
Несомненно, по части полоскания мозгов Гарри уступает только мне. Да и то не всегда и не везде. В общем-то, я не сильно переживал бы если бы шеф отдал богу душу. Тем не менее шеф выкарабкался из-под обломков.
Поморгав запорошенными свинцовой крошкой глазами, он просипел: