Домой, на Буян вернулись без происшествий. По дороге стали обучать галерников обращению с парусами «Осётра». Мужики были пришиблены экзекуцией дезинфекции, но Юра, как можно популярней, объяснил им для чего это было сделано и они немного успокоились. Однако, электрическое освещение в кубрике и остальных помещениях, душ и гальюны их опять заставили испуганно креститься и бормотать молитвы. Сложней всего их было научить пользоваться туалетами, но и с этим кое-как справились. Изрядная же винная порция перед сном окончательно смирила их с новой действительностью и позволила спокойно спать. С парусами наши гости работали охотно, долго объяснять им, что по чём, не пришлось. С девчатами забот практически не было, они сидели тихо, как мышки, по каютам или на верхней палубе. Кормили и их, и мужиков от души три раза в день.
Дома Ванечка уже переоборудовал и подготовил «карантин» для новых жильцов. «Старых» переселили в тот единственный готовый дом в деревне. Карантин для них уже практически кончился. Двух старших женщин, Марию и Евдокию определили на кухню монастыря, пока помощницами и посудомойками. Две другие ухаживали за скотиной и птицей. Рыбак-грек Захарий со своей дочкой Зоей осваивал наш рыбачий баркас и новые для него сети, пока только в бухте и под вёслами. Ванечка назначил попа Арсения бригадиром строительной бригады, переподчинив ему трёх мужиков и с этой бригадой начал достраивать следующий дом в «деревне». Алик с Эдиком, Мишкой и Винсом уже во-всю колдовали над, вытащенной на слип, шебекой. Обещая провести через две недели первые ходовые испытания. Коля Замковой уверенно шёл на поправку, разьезжая по Острову в инвалидной кресле-коляске и требовал у меня обещанный протез.
Я вспомнил свой опыт работы в протезной мастерской ортопедической клиники и, порывшись в наших компах, за вечер набросал чертёжик подходящего голеностопного протеза. Показал Саше Пиндосу и он пообещал за недельку такой сварганить в наших мастерских. С материалами и оснасткой проблем не видел. Теперь Замок ждал свою новую «ногу».
После его ранения «отшельники» очень заметно изменили свое отношение к «этой» жизни. Если раньше большинство из них все наши тренировки, авралы и стрельбы воспринимали как «Зарницу» или страйкбольные игры, то после той стычки до них дошло таки, что стрелять здесь придётся по-настоящему, и если ты не успеешь выстрелить или ударить первым, то окружающие встречные-поперечные живенько убьют или покалечат тебя самого.
Жизнь на Буяне вошла в нормальную колею. Вокруг острова, на отдалении всё чаще мелькали паруса, но в гости к нам пока никто не совался. Мы были не в обиде.
«Новичков» разместили в «карантине», но вечером за ужином в трапезной Одессит толканул идею:
- А нахрена мужикам сидеть три недели в конюшне? Карантин можно и на «Осётре» устроить. Пускай совмещают приятное с полезным. За три недели аккурат судно освоят и научатся. Их почти сорок рыл. У меня в матросском кубрике 16 коек. У Пена 20. А остальных пусть Драп забирает.
- Протестую!!! - завопил Володя. - почему мне остатки? Давайте завтра выскочим и опять кого-нибудь поймаем поблизости.
На том и порешили. И разошлись по нашим «убогим» монашенским кельям.
Принцесса уже заметно подросла и вовсю шныряла по всему монастырю. Пришлось для неё в моих дверях даже сделать «кошачью дверку». Ибо спать она предпочитала исключительно в моей постели и гадить в мои мокасины. В моё отсутствие шефство над ней взял на себя Толик. Однако, увидев меня. всегда радостно орала и прыгала мне на руки. На ночь опять устроилась у меня подмышкой и включила свой урчащий моторчик. Сплошная идилия.
… Конец апреля радовал погодой. Было тепло, вовсю сияло солнце, «море смеялось».
Базу мы в основном освоили и изучили. Прилично освоили и изучили также и имеющийся у нас флот. Подтренировались, поздоровели, поднакачались. Научились более-менее стрелять из всего, чего имеем. В наличии 25 братьев-рыцарей-барбосов «Отпетых Отшельников», 23 девки поварихи-птичницы-горничные, 12 рыбаков-скотников-ремесленников-крестьян, одна сопливая девчонка и 27 моряков-бойцов. Однако… хреново!!! Недобор…
На завтра в том же составе, прихватив полтора десятка «волонтёров», на «Осётре» вышли в сторону Родоса. На второй день перед закатом увидели идущую вдоль берега солидную шебеку и погнались за ней, постреливая из пушки с небольшим приближением. Димыч врубил ревун и на полную мощь 100 ваттные колонки с «Хэви-
метлом». Мы пёрли, завывая как тысяча чертей, постепенно нагоняя шебеку. У турок не выдержали нервы и они выбросились на песок ближайшего пляжа и скрылись в прибрежном лесу.