- А пушек у него сколько?
- Четыре больших пушки на носу, две пушки поменьше на корме по бортам и ещё большие пищали над гребцами. Восемнадцать пар вёсел, по три гребца - резво отрапортовал узкоглазый бесёнок.
- Мда-а. - опешил я, - Да ты, воин, и Ёган Вайс, и Мата-Харя в одном флаконе, в натуре. Откуда всё знаешь?
- Я прошлым летом просился в команду к Ахмет-Аге. Две недели был на галере, а потом ногу подвернул и он меня выгнал на берег.
- Ясненько, ты весьма ценный кадр. А сейчас марш на камбуз к коку и делай, что он скажет. Скажи ему, пусть он тебя сначала вымоет с песочком, а потом накормит. И сиди внизу как мышь под веником, пока не позову.
Малец исчез. Димыч удивлённо уставился на меня:
- Ты откуда его взял, такого шустрого?
- Сам припрыгал. Местный Вергилий по базару. Сирота, а после сегодняшнего на базаре ему не жить. Вот и забрал с собой, глядишь пригодится. А потом высадим где-нибудь подальше, денег дадим. Вот и будет у нас тут свой шпиён.
- Разумно. - согласился Димыч.
- Слышь, Яш. Коли у нас больше часа есть, может не стоит шибко торопиться?
Пусть соберутся, подмоются, помолятся и за нами в погоню кинутся. А то убежим далеко, ещё не догонят. Ага-то в свою позорную трубу нас уже наверняка сосчитал. Всего 17 гавриков, плюс Муха, против его сотни. Да и вёсел наших четыре пары против его 18-ти. А главное, ни одной серьёзной пушки на борту. Он наверняка уверен в своём превосходстве, погонится обязательно. А ежели мы сейчас уметнёмся за горизонт, может и полениться, и раздумать. «Мануша» вона уже в створе входа в Севастопольскую маячит. Надобно её отогнать подальше штоб спектаклю не испортила.
- Зачем подальше? Наоборот, пусть заходят, становятся у северного берега напротив Южной и бдят за агой. А как те отчалят, нам цынканут. А я покедова небольшую аварию тут изображу.
- Ладно, пойдёт. Ты пока трудись, а я пойду эти мощи Тортилы с себя сброшу, ить никаких силов уже нету цэ адское пекло терпеть! - нырнул в тень кормовой каюты и потянул с себя ненавистную рясу. Через пять минут выскочил на палубу в одних плавках и попросил матросов окатить меня несколькими вёдрами забортной воды.
- Ух! Блаженство!!! Теперь можно жить дальше. - «Десантники» проделали это двадцатью минутами раньше и были уже вполне счастливы, потягивая «сухешник» из холодильника. Я тоже нацедил себе кружечку из запотевшего кувшина.
Мы уже зашли за мыс и находились напротив будущего памятника затопленным кораблям.
- А вот это уже, кажись, по наши души. - Димыч махнул зажатым биноклем за корму. - Я так понимаю, что твой Ага уже позаботился, штоб мы не потерялись.- и передал мне бинокль.
Из Южной, из-за мыса выскочила какя-то лодочка с мачтой, но не под парусом. В ней четверо усиленно гребли, а пятый сидел на руле. Лица явно не славянской национальности.
- «Так, они за нами следят, а мы делаем вид, что их не заметили.» - процитировал Яша незабвенного Луи де Фюнеса и увлек меня под кормовую надстройку. Потом махнул рукой матросам на баке.
Что-то над головой щёлкнуло и с грохотом рея грот-мачты повалилась вниз, не долетев до палубы каких-нибудь трёх метров. Матросы заорали, заматерились и засуетились на палубе.
- А вот теперь мы очень поспешно и бестолково начнём ремонтироваться. - удовлетворённо заключил капитан и пошагал, громко матерясь, к мачте.
Разглядев, что мы ложимся в дрейф, лодочка филёров свернула к берегу, а затем и вовсе развернулась, и спряталась за мысом.
Я потянулся к рации:
- «Котёнок» «Мануше», «Котёнок» «Мануше», - позвал я Петручио.
- «Мануша» очень внимательно слушает ,- тут же отозвался Пен, - что у вас случилось? Помощь нужна?
Они были уже от нас в километрах двух и падение паруса ясно видели.
- Так, небольшая запланированная катастрофа. Подманиваем противника. - успокоил я. - Петь, заходи в Севастопольскую и стань напротив Южной у северного берега, так, чтобы её просматривать. Там напротив нашей Нахимовской площади пару деревянных пристаней. Ежели от них отойдёт сине-красная галера, дай нам знать.
- Понял, делаю. Что-то намечается? - уточнил Пётр.
- Эти нехорошие люди и редиски очень хотят нас обидеть. И где-то через час бросятся за нами в погоню, мне каацца.
- Вы, что там кого-то побили или грязно домогались? - хохотнул Петручио.
- Да нет, сидели, примус починяли, а на нас местные амбалы наехали. Дикие и некультурные люди. Чес-слово. Да ты же сам всё слышал!
- Значит теперь ждёте, чтобы не очень устать убегая?
- Однако, ты Догада! Думаю, они захотят погонятся за нами. Мы пойдём в отрыв на запад, а потом повернём на юг. Но шибко спешить не будем. А ты чапай за ними следом по дуге километрах в 5-7. Отойдём на десяток километров от берега и потом поиграем с ними в кошки-мышки.
- Тош, 5-7 километров - это полчаса, а то и час, если догонять. Не много ли?
- Петя, ближе не стоит, ещё спугнём. Мы не подпустим их близко. Это же галера, гребцы не железные, а на парусах мы им и фору можем дать. Только они об этом не знают. К тому же у нас и «такелаж не в порядке». Тебе только морду чайником и делать вид, что ты «не с нами». Держись к берегу, Ветер позволяет. А когда начнём танцевать фокстрот, скоординируемся.
- Понял, «Котёнок», понял. Пру в бухту. - закрыл связь Пен.
- Димыч, всё слышал? Что скажешь?
- Шеф, гэниально! Ветер с северо-запада. Выгребать из Севастопольской они будут в основном на вёслах. Так что сразу шибко не погонятца.
Димыч притулил нашего кошака к южному мысу входа в Артилерийскую бухту. На нём и теперь стояли какие-то пушки в проёмах невысоких, совсем несерьёзных стен. Я вообще здесь не увидел никаких, одним своим видом внушающих уважение, крепостей. Кое-где среди скал попрятались несколько батарей не очень больших пушек. Крепостные стены представленны в основном старинными развалинами.
Лодки филеров Аги не было видно, но сами они часто мелькали за прибрежными камнями.
- Капитан, ты бы распорядился к обеду накрывать. Жрать хочется, ажно сил нет.
- Цум бефель, шеф!
Мы успели всей командой пообедать, поплавать вволю вокруг шебеки, покурить и позагорать немного, когда ожила рация.
- Командир, сине-красная галера отвалила от причала и держит курс на выход из Южной.
- Понял, Петя. Мы тоже выходим в море. Дай им выйти и скрыться, и следуй за ними. Не отсвечивай очень, уходи сразу к берегу, а их мы поведём мористее вокруг Херсонеса. До связи!.
Яша уже распоряжался на палубе. Застрекотала якорная лебёдка. Команда ставила паруса. Ветерок был довольно напористый, волна небольшая. Так что, мы сразу правым галсом потянули на запад вдоль изрезанного берега. Братья отшельники стояли по постам. С парусами довольно уверенно и споро управлялись одни волонтёры.
Вызвал на палубу Муху.
- Юнга, ты говорил, что ещё одна галера Ахмет-Аги вчера ушла в Кафу?
- Да, господин. взяли несколько бочек с водой и перед закатом уплыли.
- А какого цвета та галера? Опознать сможешь?
- Да, господин. Такая же сине-красная, две мачты. Паруса некрашенные. Только немного поменьше и пар вёсел всего 16. Люди Аги вчера говорили на базаре: Ахмет-Ага возьмёт невольников у Селима, потом пойдет на север, в Гезлёв и дальше, скупать рабов. А потом будут ждать Махмуда в Балаклее, штобы вместе идти в Стамбул.
- Так, Муха. Нам, наверное, скоро придётся подраться, пострелять. Вон видишь твой бывший хозяин решил за нами погоняться, - я показал за корму,где в двух километрах из-за мыса вынырнула сине-красная галера.
- Давай, ныряй в трюм и не показывайся пока не позову. Увижу на палубе, выброшу за борт. Усёк, юнга? - он испуганно закивал. - Да, тебя накормили?
- Да, господин. Очень хорошо покормили, вкусно. И «компота» очень много дали. Я так ещё ни разу не ел. Благодарю, господин! - татарчонок похлопал себя по вздувшемуся пузу.
- А теперь, брысь! Исчезни!- рявкнул я строго и уставил бинокль на галеру.
Было видно, что возле мыса галера притормозила, приняла с подошедшей лодки троих филеров. Лодку подымать на борт не стали и она с двумя гребцами почапала к берегу. А галера, поднимая и настраивая паруса, устремилась за нами.