У беседки дорога раздваивалась. Одна продолжилась вдоль берегового парапета, а почти под прямым углом к ней примыкала дорога от «монастыря», полого поднимаясь к нему. Здание стояло метров на пять выше набережной.
До него было метров сто. По бокам этой дороги тоже росли пальмы и какие-то низенькие кусты вдоль бордюров. Потопал налево, к монастырю. Ого, слева и справа от дороги, чуть поодаль, обнаружились пустые раковины плавательных басейнов, облицованных голубым кафелем. Слева обычный прямоугольный метров 50х20 с десятиметровой вышкой для прыжков в воду, а справа неправильной формы, криво-изогнутый, как модно у нас в фешенебельных отелях и даже с высоким жёлобом-ручем, с островком посерёдке с беседкой и горбатым мостиком к берегу. Басейны окантованы боковыми переливами и, замощёнными полированным камнем, площадками. Наверное, летом там будут стоять лежаки и зонтики. Однако, внушаить! Нехило живут «монахи». Потопал поближе к зданию.
Фасад явно длиней ста метров. Если судить по видимым окнам, имеется три этажа. Только вот до окон первого от земли более четырёх метров. Стены, как я понял, из шлифованного розоватого туфа. А сам домик был высотой метров 15-17. Да и угловые башни с «зубчиками» ещё метра на три-четыре выше. И входная дверь всего одна, вернее дверь побольше метра шириной и более двух метров высотой, а слева, в пяти шагах от неё ворота три на три метра. И то, и то заперто. Я постучал сначала в двери, а затем в ворота кулаком. Ага, счас! Судя по звуку, сделаны они скорее всего из танковой брони и стучаться в них нужно минимум из РПГ. Для успокоения подолбал в них каблуком. Фигушки! В ответ ни гу-гу. До окошек без лестницы не допрыгнуть. Кнопки звонка нигде не видно. Стал обходить здание слева, выискивая другие входы. Боковая стена была ещё длинее фасада, я насчитал 180 нормальных шагов, но двери так и не нашёл. А сама стена упиралась в вертикальную скалу. Зато в паре десятков метров от стены находилось типичное футбольное поле с вратарскими воротами, но без сеток и с беговой дорожкой вокруг. Вертикальная скала огибала поле, постепенно понижаясь и переходя в обычный скальный склон, заросший колючками. В скале обозначились несколько металлических запертых ворот. Матюкнувшись про себя, стал обходить дом с другой стороны. С тем же реультатом. Дверей нема. Окна высоко. Стена из скалы. И щами не пахнет. Замуровались православные!
А справа под стеной, невдалеке обнаружились тенисный корт, баскетбольная и волейбольная площадки. Все это окружено высоченным забором из проволочной сетки. Сразу за сеткой начинался солидный сад, голый по зиме или осени, а посреди того сада стоял еще один корпус, никак не меньше «монастырского». Только стоял он подальше от горы, поближе к бухте и угловые башни имел круглые, зато все четыре. Тоже в три этажа, и окошки нижнего были чуток пониже, но допрыгнуть тоже хрен удасться.
Фасад и этого здания смотрел на юг, если судить по солнцу и часам на «монастыре»… Обошёл это здание по-кругу, по мощённой кирпичом дорожке, шириной метра два. На боковых стенах входов нет, только окна, «сзаду» посерёдке такие же ворота «3х3» из брони. А вот с фасаду широкое каменное крыльцо в три ступени из полированного «гранита» с биллюстрадой и бетонным навесом и здоровенные двухстворчатые двери, целиком из толстенного стекла. Увы, тоже запертые. Позаглядывал сквозь стекло, разглядел огромный, шикарный хол, подробности не различимы, ибо стекло полутонированное. Постучал, для приличия, хозяева не отозвались и я потопал к следующему корпусу.
Тот тоже был из розового туфа, но по архитектуре был несколько скромней и «монастыря» и, тем более, «отеля». Стоял ещё дальше от склона горы, тоже ориентированный фасадом на юг. Да и габариты его шагами я «определил» в 80х70 метров. И хотя тоже было трёхэтажным, но высота его на-глаз не превышала 12 метров и нижние окна были в пределах доступности, не выше двух метров. С фасаду и с заду теже бронированные ворота. Четыре квадратных башни по углам и… ни души. Я уже начал жалеть, что не взял со шхуны с собой пару свето-шумовых гранат.
Дорожка от фасада этого корпуса вела обратно к бухте и выводила снова на «набережную», но уже на мощённую «площадь» 50х30 метров, отгороженную от берегового обрыва, опять-таки, невысоким каменным парапетом. В этом парапете был разрыв, закрытый кованными ажурными металлическими воротами, закрывающими плавный спуск к бетонной пристани. К которой был причален «Осётр» и белый пластиковый баркас, длиной метров в восемь, скорее всего, рыбачий. Спускаться к ним я не стал. На восток прямо от площади начиналась, постепенно поднимаясь к распадку между гор, довольно странная улица, тоже мощённая пфластырем. Справа первый от площади дом выглядел вполне жилым и обустроенным. Следующий за ним был явно не достроенным и без крыши. Чем выше в гору и дальше от «площади», тем менее достроенным оказывался дом. По каждой стороне улицы было по десять участков, шириной метров 25, разделённых полуметровыми заборами из «дикого» камня. На самом ближнем к площади участке с левой стороны этой улице были прокопанны лишь канавы и ямы под фундамент и подвал. Я протопал эту улицу взад-вперёд. Понятненько!!! Наглядное поэтапное пособие, как строить такие дома. Ибо и планировка, и размеры самих домов, насколько я понял, ничуть друг от друга не отличались.
По-тихоньку двинулся дальше на юг, огибая бухту. Береговой обрыв довольно резко сошёл на нет и превратился в пологий песчанный пляж, шириной метров в 30-40. Дальше в метрах 50-ти от воды стояло высоченное каменное здание с огромными воротами и от них в воду вела рельсовая колея шириной в три метра. На этих рельсах, на двух массивных тележках, соединённых солидной цепью, стояло ещё одно судно, длинной метров 30, полностью закрытое пластифицированным брезентом. Типичный слип для не очень больших посудин. А пляж и эта верфь расположились в бывшем устье небольшой реки, впадавшей когда-то в бухту. Русло её просматривалось выше. За слипом солидная бетонированная площадка со стреловым краном и ещё одно здание 12х25 метров с высокими окнами и опять закрытыми дверями и воротами. Просто маньяки какие-то. «Закрывашки».
Далше берег бухты заворачивал к западу, превращаясь в дикие, членовредительские обрывы, но за «верфью», за деревьями и кустами просматривались ещё какие-то постройки. Там я нашёл: толи птичник-толи склад, а ещё солидный каменный навес под черепицей, под которым хранились сотни кубометров напиленного леса, разных сортов и разных сортиментов, чуть дальше такой же навес для пиленного и шлифованного камня (в основном туфа). Тропинка вела куда-то дальше в гору, но по ней я не пошёл, ибо не разглядел впереди ничего интересного. Вернулся обратно, слышимые даже здесь куранты пробили шесть часов вечера, да и промёрз я уже в тени горы вполне основательно.
Скорым шагом по «набережной» добежал до «своей» шхуны и нырнул в салон кают-компании. Первым делом распотрошил холодильник-бар, нацедил себе почти стакан водовки, соорудил знатный «бутерброд» с нашедшимися маслом, чёрной и красной икрой, и тяпнул, мысленно помолясь неизвестным местным богам. Развезло меня моментально, подобные стрессы не под силу нормальным людям. Я «на автомате» добавил ещё, взял в «своей» каюте МАП-41 с запасными магазинами и вышел на палубу. Было еще достаточно светло и я начал с борта расстреливать, брошенную в воды бухты, пластиковую бутылку из под водки. Пытаясь произвести как можно больше шума и привлечь к себе внимание. Расстрелял в хлам и даже утопил…, но ни одна толлерантная сволочь с берега не призвала меня к порядку… и даже местную полицию не вызвала. Я долго и громко, на всю бухту покричал чиво-то очень грязного и нецензурного.