Замок поделился своими планами:
- Нужно подвезти с Буяна ещё досок, соорудим на каждого в общаге шкафчики возле коек или тумбочки, для личных вещей. Парусину мы привезли, после обеда каждый сошьёт себе матрас и наволочку. Нитки и иголки есть. Пускай набивают их сухими водорослями или сеном, мы их приготовили на заднем дворе. Вместо одеял, тоже парусина пока. Но сейчас тепло, не замёрзнут. А к осени в помещениях соорудим несколько печек. Мы тут с неделю назад перехватили «купца» с грузом парусины. Сняли с него двух невольников-хохлов, забрали полотно, хозяину морду набили и отпустили «С миром». Правда с кошельком ему пришлось тоже расстаться.
Костя передал копии своих списков Крафту. Поодаль, в загоне толклись с десяток коров и три десятка коз-овец. Крафт пояснил:
- Завтра хотим послать на Родос «Щенка», скота ещё закупить, в основном лошадей для хозяйства. Ну и зерна. Возьмём десятка полтора из твоих галерников, пусть учатся управлять шебекой.
С «Котёнка» и «Мануши» на берег неотрывно смотрели перезагруженные «гости». Время шло к полудню, и мы решили продолжить путь. Замок оставил на «Фазенде» пяток своих автоматчиков в помощь Ивану и Жоре, на всякий случай, и на своей шебеке решил идти с нами на Буян.
За два часа добрались и зашли в Восточную бухту, встав на якорь. Пока Замок, пришвартовавшись прямо к пристани, готовил всё на берегу к приёму поселенцев, кого-то там матеря на весь остров, ко мне подошла Ольга:
- Антон, а можно посмотреть, как вы здесь живёте? - она кивнула на кормовую надстройку шхуны. Кубрик, лазарет, камбуз и бак наши пассажиры уже вполне освоили и даже помогали Фёдору готовить еду на всех в походе. Вот только видик мы им не включали. Ещё там, в Крыму, в первый же час Доктор показал и обучил Ольгу, как пользоваться умывальниками, душевыми и туалетами для матросов на полубаке, с тем, чтобы она обучила этому и остальных женщин и детей на шхуне. А на моё предложение отужинать с нами в кают-компании ещё в первый вечер похода Ольга скромно, но твёрдо отказалась. Больше я не предлагал и не настаивал. А вот теперь, видно, чисто женское любопытство взяло верх.
- Пошли. - я поманил её за собой на корму.
- Вот здесь мы управляем нашим кораблём. - я завёл девушку в рубку. Там был только Пен, склонившийся над штурманским столом. Ольга внимательно осмотрела рубку. Мониторы и приборы были уже выключены. Она явно ни хрена не поняла во всей нашей машинерии, но серьёзно кивнула. Мы вышли, спустились на пяток ступенек и я открыл дверь в салон кают-компании, приглашая жестом Ольгу зайти.
- Здесь мы кушаем и отдыхаем. - сообщил я ей. На Оленьку салон своим полированным драгоценным деревом, застекленными шкафами, мягкими диванами и креслами, зеркалами, затянутыми кожей стенами явно произвёл впечатление. Она даже ощупала одно кресло, а потом плюхнулась в него, переживая испытываемые ощущения. Я дал ей пару минут освоиться и впечатлиться, потом подал ей руку и открыл следующую дверь:
- Здесь живёт наш капитан, брат Пётр. - я приоткрыл левую дверь по коридору, давая Ольге заглянуть внутрь. - А это каюта для дорогих гостей. - открыл правую дверь и пропустил любопытную кошку вперёд, сам не входя. Минуты три сотникова дочка осматривала каюту, заглянула в туалет с душем, покрутила смеситель в умывальнике, всё. что хотела пощупала, даже в иллюминатор выглянула, благо, бронеплиту уже подняли. Наконец, вышла ко мне в коридор. Я открыл последнюю дверь:
- Тут живу я. - вошёл и уселся на диван. Ольга вошла следом и стала озираться. Через какое-то время опознала дверь в спальню:
- А там что ? - показала рукой.
- Здесь я работаю, а там отдыхаю. - я сдвинул дверь в сторону. Девушка сперва просунула голову, а потом и вошла. Я ей не мешал. Опять дотошный осмотр, щупание и даже обнюхивание. Ну, чистая кошка!
Так, вроде уже всё понюхала-пощупала, уже и на койке посидела-по подпрыгивала. Я уже еле себя сдерживал от «нехорошего».
- Пойдём дальше смотреть? - она кивнула решительно.
Вернулись на центральный трап и я повёл её вниз.
- Вот тут ванная каюта. - дверь настежь. Ольга вошла. Белый кафель, Молочная пластиковая ванна, душ, сияющие никелем краны. зеркала. - гордая полтавчанка окончательно офигела.
- А это для чего? - она указала пальцем на ванну.
- Это у нас кадушка такая. Наливаем тёплую воду, а потом плюх! и лежим, наслаждаемся или просто моемся.
- А можно мне будет попробовать? - робко спросила она и быстро поправились: - ну потом, когда-нибудь?
Чуть не зарычал, от «нехороших» желаний.
- Потом у тебя своя будет такая же. - пообещал я и решил не затягивать экскурсию, устремляясь дальше.
- Вот тут у нас ещё один туалет. Здесь у нас поруб для пленников. Тута арсенал. Здесь живёт брат Василий, там брат Николай, а тут Доктор, брат Анатолий. А это его лекарня. - я распахнул дверь в амбулаторию. Ольга заходить не стала, внимательно осмотрела всё с порога.
- Это кладовая с припасами. - я потянул девушку за руку за собой и мы вышли на камбуз. Суетящийся там Фёдор посторонился и мы через кубрик поднялись вновь на палубу.
Наша экскурсия Ольгу заметно ошарашила. Она вновь смотрела на меня с явным испугом. На палубе толпились все наши пассажиры. Замок уже отогнал от пирса своего «Щенка» и рыбачий баркас, освобождая нам место. «Котёнок» уже швартовался, а Пен отдал команду «поднять якорь» и тоже собирался пристроиться к пирсу с другой стороны.
Деревни в Восточной ещё не было, только поодаль на склоне виднелись пустые конюшня и коровник.
- Оленька, вы все сейчас сойдёте на берег, там пообедаете, - я показал на дымящуюся полевую кухню на площади перед будущей ратушей. - Переночуете вон там. - ткнул пальцем в конюшню, - а завтра мы будем вас расселять на постоянное жительство. С вами будет наш другой Доктор, брат Владислав и брат Николай, - показал ей командовавшего на пирсе Замка. Они люди хорошие, всё вам расскажут и покажут. Ну ступай, девочка, веди людей. Свидимся завтра.
- Стой! - окликнул я отходившую девушку, она обернулась.
- Конфетку хочешь?
- Хочу! - улыбнулась она. Я протянул ей пакетик леденцов.
Петя уже притёрся правым бортом шхуны к пирсу и опустил трап. На «Фазенде» на Димычеву шебеку догрузили и кое-кого из «ремесленников» и «воинов», высадив «хлеборобов». И они сейчас топали по пирсу на площадь. Троих раненных несли на носилках.
Примерно через час «Мануша» и «Котёнок» уже огибали Буян с юга, торопясь в Западную бухту, в родной порт приписки.
На причале нас встречало всё наличествующее население базы. И все «братья», и волонтёры, и поп Артемий, и обе наши поварихи Мария и Юлия, и рыбак Захарий со своей Зойкой, и все остальные пейзане и дети. Пришвартовались, сперва Димыч, а за ним Пен, сошли на берег. 18 дней нашего отсутствия заметно заставили нас скучать по «дому». Опять объятья, тискание, весёлый гомон. Я потихоньку отделился от толпы и побрёл к «Ротонде». Там упал в «своё» кресло, разулся, отхлебнул из фляги и с блаженством закурил. Откуда-то нарисовалась Прыся, устроилась у меня на коленях и замурчала, топча меня лапками. Я, почёсывая её ушко, зашептал, что она у меня самая красивая, самая сильная, самая смелая… Ну, а о том, что она самая умная на Острове, ей и шептать не надо было, она и сама это прекрасно знала.
Я допил фляжку, угнездился в кресле поудобней и стал по-тихоньку впадать в нирвану, тяжело шевеля мозгами:
… Ну и что? Начинать прогрессорствовать? И непременно на стороне России?
А оно мне надо?
На данный момент у меня есть всё, о чем может мечтать нормальный человек: друзья, женщины, возможность неограниченного творчества, юг, море, прекрасный климат, комфортабельное жильё, снабжение, обслуга. Из забот - только одна: защитить всё ЭТО от внешних посягательств и угрозы. Но для этого на моём Острове достаточно роялей в кустах.