Усмехнулась Клавдия, обругала их «собаками» и тоже пошла к вырубке.
Из крайнего домика выскочил полуодетый дед Кандык. Клавдия спряталась за сосну, подождала, пока он прошлепал галошами обратно. Ладно, хоть не увидел. А то бы завтра весь поселок узнал: «Клавдия Маклакова ночью с кем-то по лесу ходила!».
«А с кем же, дед?» — «Шибко-то не приметил, а только вроде большой мужик. Шапка на ём ушанка, на ногах сапоги меховые, глаза карие с поволокой, зубы белые, губы теплые…»
Зовуще, отчаянно взглянула Клавдия на домик под кедром и увидела — из трубы дым валит. Всмотрелась в окна: которые же ихние-то? Скорее всего крайние. В этой квартире еще Ступин и Бердадыш живут. Оба пока без семей. Они в проходной, а те — в дальней. Валерий, говорят, предлагал: вселяйте еще кого-нибудь. Наталья Носова смеялась: «Тебя бы, Клавдия, к ним поселить. В серединочку!»
Клавдия подошла к своему бараку, постояла, посмотрела на звезды. И нехотя вошла в темноту холодного коридора. Запнулась за ведро, оно покатилось, загремело, за одной из дверей унялся храп. Вошла в свою комнату.
На невысоких нарах скатились на ее место Наталья и Маруська, сжались под одеялом.
Клавдия присела к остывшей печи и стала разжигать огонь. Когда плита раскалилась, поставила на нее чайник с ледяной водой, сняла телогрейку и легла на место Натальи, с краю. И стала думать…
Вот наступит в тайге весна, рядом с соснами и елками распушатся березы. Может, и цветы какие расцветут. Запоют птицы. И встретятся они, не сговариваясь, в густой чащобе, в буреломе. Чтоб за десять метров и разглядеть ничего нельзя было. Встретятся и испугаются, наверно. Она первая кинется от него…
— Не крутись, Клавка, спи… Печку истопила, что ли? Тепло…
Наталья вывернула из-под одеяла ногу в байковой брючине, громко выдохнула и опять уснула.
…Или в доме того куркуля Глазырина встретятся. Может, правда надумают там сделать перевалочную базу. И представлялась Клавдии глазыринская горница, спальня, широкая кровать с горой взбитых подушек…
А потом она увидела Валерия почему-то на московской широкой улице. Снуют машины, троллейбусы, идут люди… И он среди них — высокий, самый красивый. Модные женщины на тоненьких каблучках оглядываются. А он не смотрит на них, сворачивает с широкого тротуара к большой застекленной двери с позолоченной вывеской, заходит в кабинет самого главного начальника, садится в кресло и начинает выговаривать: почему строителям таежной дороги того не дают да другого не засылают? Трелевщиков не хватает… У пил эти… стартеры летят, а запасных нет и достать невозможно. А скоро уж мехколонна прибудет, для нее надо площадку готовить.
«И посуду никакую в котлопункт не доставили, сама бегаю по домикам, где ложку, где вилку выпрошу, стаканы граненые собираю… Хорошо, что семейные обедать не ходят, а то бы совсем беда была».
Клавдия переметнулась мыслями в маленький вагончик, стоящий на двух березовых бревнах, с новой, утоптанной уже лесенкой. Вагончик разделен надвое. В одной половине узкий стол, по сторонам скамейки. В другую половину окошечко, из него пар идет. Там вмазан в печь небольшой котел, в нем варится суп с макаронами. А рядом на огромной сковородке фырчит тушенка, перемешанная с лапшой. Чайник вскипячен раньше, а то ему и места нет на плите.
«Вот и все мое производство, — думает Клавдия. — Он — главный инженер, а я — стряпуха. Разве пара?»
Но сразу в памяти Айкашет… Комнатка маленькая, небогато убранная. Окно завешано байковым одеялом. Погасив свет, Клавдия оттягивает уголок и одним глазом — на улицу. А он уже идет по ней. Высоченный, со всех концов поселка его видать. Сердце на миг перестает колотиться. Она отходит от окна и, опустив руки, закинув голову с распущенными волосами, стоит у стены. Почти точь-в-точь как княжна Тараканова, что висит у нее над кроватью. Он появляется без стука. Не раздеваясь, ни слова не говоря — на колени перед ней…
— Ой, Клавка, ну что ты крутишься? Уж какой раз пробужаюсь…
«Сколько я бегала от тебя, сколько пряталась. Ты сам меня искал, нарочно навстречу попадался…»
На стене постепенно угасал розоватый свет от плиты. С пола снова потянуло холодом. Клавдия закуталась в одеяло.
«Я и здесь от тебя бегать буду…»
— А ты лови меня! — неожиданно произнесла вслух.
— Кто? — сонно пробормотала Наталья. — Кого?..