— Вам она нужна не меньше нашего, — улыбаясь, продолжал злить ее Петр. — «Дорога жизни»! Вы с нее полотно сыпать будете.
Заварухин строго взглянул на него, давая понять, что в защите не нуждается. Затем перевел глаза на девушку, сказал сдержанно:
— А вы разве не видите, к а к ее укладываем?
— Вижу. Плохо, — тоже выразительно ответила она.
— Мы же работаем почти вручную!
— Очень интересно слышать это от г л а в н о г о и н ж е н е р а, — не скрывая иронии, проговорила девушка, и Петр увидел, как вспыхнуло лицо Заварухина. — До свидания! — не взглянув на Петра, сказала она и пошла, но не к обочине, а в сторону поселка, по просеке.
Заварухин резко повернулся и зашагал к бригаде. Петр постоял и последовал за девушкой — ему было как раз по пути.
В тот вечер Заварухин много курил, долго не спал…
Он и сам не был удовлетворен работой. Знал, что сланевая дорога укладывается не как положено. А что можно сделать при нехватке механизмов и людей? Что можно сделать из леса, взятого с той же просеки, где рядом и тонкие осины, и толстенные сосны и кедры? Ведь по правилам лесники должны выделить специальные делянки для подбора деревьев по диаметру… Но ведь нет же пока такой возможности! Как бы, чем бы стали вывозить бревна с тех делянок на слань? Опять же нужны дороги и машины. Так чего же впустую лясы точить?
Ему была неприятна сцена на трассе. Он чувствовал, что выглядел в ней смешным. «Еще не хватает, чтоб этот мальчишка Росляков и для меня нашел выход из положения, — откровенно ревниво думал Заварухин. — Подбросил же он идею ледовой дороги Гурьянову!»
— У тебя неприятности, Валерий? — осторожно спросила жена.
— У меня все хорошо! — непривычно резко ответил Заварухин и повернулся лицом к стене.
А Петр в это время тоже не спал, вспоминая встречу с Галей и разговор, который они вели по дороге в поселок.
— Ух и сердитая вы! — нагнал он медленно идущую девушку.
— Нормальная, — пожала та плечами.
— Можно узнать ваше имя? — деликатно справился Петр.
— Можно. Хотя вы его отлично знаете.
Петр усмехнулся:
— Вы самоуверенны к тому же.
— К чему же?
— И задиристы не в меру…
— А вы какую меру выдерживаете?
Петр почувствовал, что начинает злиться. Какое-то время они шли молча, потом он решил продолжить разговор.
— Вы давно ездите с этой мехколонной? — спросил и, махнув рукой, ответил сам: — Тоже знаю. Три года.
— Три года и два месяца, — рассмеялась Галина.
Петр немного расхрабрился и решил «поддеть» ее:
— А не рано ли вы с работы домой подались? Еще только четыре часа.
— И вы уже вообразили, что я подошла к вашему главному, а затем отправилась в эту сторону — ради вас?
— Нет, почему же, — опять смутился Петр.
— Видите ли, у меня работа не только на трассе, — заносчиво продолжала девушка.
— Ах да! Большому начальству положено и в кабинете сидеть. Вы же старший мастер!
— Вот видите, вы знаете обо мне абсолютно все, — немедленно парировала Галина и, чувствуя себя победительницей, спросила мирным тоном: — Кажется, у вас в Гореме клуб достраивают?
— Да! И пол там будет без сучков и без задоринки. Можете смело надевать свои лаковые «шпильки».
Петр думал, что Галина обозлится, а она рассмеялась в ответ.
— Они действительно лаковые. Вы и это запомнили. А здорово вам тогда выдали туш!
— Почему мне? — запротестовал Петр.
— Потому что я попала впросак, а вы оказались рыцарем. Спасибо вам.
Петр промолчал, обдумывая, язвит она или нет.
— Правда-правда, спасибо, — обернулась к нему Галина.
Они пришли в поселок, Петр был уверен, что Галина пойдет в контору мехколонны, но она повернула в другую сторону.
— А вы все-таки домой?
— Почему вы так решили?
— Потому что… Ну… вон же ваша квартира, — кивнул Петр на один из серых щитовых домиков.
— Ах вам и это известно? — расхохоталась девушка и, помахав рукой, ушла.
«Тоже мне, Беатриче, — ворочался в постели Петр. — Чересчур много шума из ничего».
Глава семнадцатая
Леха шел на дальний участок трассы с тяжелым рюкзаком за плечами. Ему нередко приходилось сейчас ремонтировать машины на месте — невозможно было перегонять неисправные механизмы в поселок по раскисшему зимнику, по шаткой неровной слани.
Он шел, переступая с одного толстого бревна на другое, мелкие пропускал. Лесины шевелились, вздрагивали под ногами. Это был как раз тот участок, на котором мехколонновская Галина отчитала главного инженера Заварухина. Об этом Лехе рассказал Петр Росляков.