Но Леха знал уже и о другом: дальше слань пойдет лучше. Заварухин «поворочал мозгами», стал применять на трелевке тракторы, увел на трассу даже тот, который использовался в поселке для хозяйственных нужд, на что рассердился старший прораб Михаил Козлов.
Теперь бригады подбирали бревна более или менее одинаковые по диаметру, увязывали, подтягивали трактором к нужному месту и там раскатывали. Стало легче. И работа пошла быстрее. Высвободилось время для того, чтоб и подстилку под сланевую дорогу делать толще, надежнее.
«Задала Галина перцу нашему главному, наступила пяткой на самолюбие», — усмехнулся Леха и сошел с лежневки — по обочине трассы идти было удобнее.
Мысли о Заварухине испортили настроение.
Никак не разузнает механик, встречается он с Клавдией или нет.
— По клюкву чего не идешь? — спросил ее как-то Леха. — Красным-красно на болотах.
— Ой, до клюквы ли? — отмахнулась Клавдия. — Вечером до койки еле ноги доношу. Устаю очень.
Леха в тот же день отправился на болото, проваливался по колено, зато горстями кидал в ведро крупную налитую клюкву, ел ее жадно, сначала морщился, крякал, а потом перестал ощущать ядреную кислоту сочной ягоды. Было совсем темно, когда вернулся в поселок и прошел в барак, где жила Клавдия. Толкнул дверь в комнату — никого… Постоял в темноте, соображая, куда она могла пойти. Котлопункт на замке, все давно отужинали.
«Так… так… Устала ту, значит. Еле до койки ноги донесла», — заволновался Леха и, включив в комнате свет, сел на единственную табуретку.
С тех пор как Наталью Носову назначили бригадиром сучкорубов и перевели километров за двенадцать на новый участок, названный Ершиком, Клавдия жила в комнате одна — Маруся ушла с Натальей. Нары были убраны, в углу стояла узенькая железная койка, прикрытая байковым одеялом. Над койкой — неизменная «Княжна Тараканова». Стол покрыт клетчатой скатертью, на полу домотканые чистые половики.
«Все удобства у тебя теперь, — оглядывая неприхотливый уют, разжигал себя Леха. — Двери настежь, заходи в ночь, в полночь, пожалуйста!»
Он резко встал, взял с полки кастрюлю, с верхом насыпал в нее клюквы, поддал ладонью по выключателю и вышел с ведром на улицу.
Тайга негромко шумела вершинами деревьев. Легкий ветер нес из ее чащоб запах цветущей черемухи и еще какой-то еле уловимый аромат. Лехе пришла в голову мысль, что зайди в тайгу шагов на тридцать — и укроет она тебя ото всех глаз даже в солнечный день, а уж если ночью — считай, что на всем свете ты один. Или, скажем, вдвоем…
«Вот сяду и погляжу, с какой стороны придешь», — все больше волновался парень. Примостился на развороченной поленнице возле Клавдиного барака и уставился в таежную сумрачную мглу.
В поселке было тихо. Редко хлопнет кое-где дверь, донесется голос… Люди рано ложатся спать, чтоб набраться сил для завтрашнего дня.
Сидеть под луной и гадать, где Клавдия, было нестерпимо. Леха поднялся, загремев поленьями дров. Виляя хвостом, позевывая, к нему подошла Жданка, потерлась о колени. Она заметно потолстела — то ли от сытных объедков из котлопункта, то ли решила принести щенят.
«Надо Кольке клюквы насыпать», — подумал Леха и пошел по наметившейся улице, издали подозрительно вглядываясь в дом под кедром.
Там в окнах горел свет. Вот за белой занавеской колыхнулась тень… Леха не понял чья. Днем Заварухин был на трассе, перед уходом на болото механик видел его возле новой конторы.
А вот где он сейчас?
Неожиданно дверь распахнулась, и главный инженер вышел на крыльцо.
Сел, закурил. Разглядел застывшего с ведром Леху и сказал:
— Добрый вечер!
Леха откашлялся и ответил:
— Здравствуйте.
И продолжал стоять — уйти сразу неудобно и разговоры разговаривать вроде ни к чему.
— За водой ходили? — спросил Заварухин, который тоже был смущен.
— Нет, по ягоды, — откликнулся Леха и почувствовал облегчение — сейчас угостит главного, тоже, наверное, не едал еще клюквы.
Подошел, поставил ведро на крылечко.
— Вы бы вынесли кастрюльку, я бы насыпал вам.
Заварухин взял щепотку ягод и стал по одной класть в рот. Спросил:
— Много ее на болоте?
— Красно!
— Надо поход за ней организовать, — причмокивая и жмурясь от кислоты, продолжал главный. — А то слишком однообразен наш рацион. Детям особенно нужны витамины.
— Я вот и иду… Кольке Прахову хочу ягод насыпать, — пояснил Леха.