Смеялись подрядчики, смеялись субподрядчики, заливался над своей смекалкой и заказчик.
— У нас тоже интересная история с одной овечкой была, — живо подхватил мастер из мехколонны. — Мы тогда на Братской работали. Один шофер нашел в степи ягненочка, совсем еще горяченького, в пленке. Овечка, видно, скинула по дороге. Принес его домой, пленку сдернул, завернул в вату да и положил на печку. Не надеялся, что живой будет ягненочек. А он ничего, отлежался. Стал его шофер молоком поить, и выросла большая овечка. Как собака ходила за хозяином — до того привыкла к нему. Машина ей очень по вкусу пришлась, даже в дальние поездки брал овечку с собой. Она с ним в кабине сидела, а мы уж в кузове ездили.
Клестов хохотал от всей души.
— Вот чертовка! Она в кабине, как принцесса, а вы в кузове.
Петр рассказал свеженький, только что привезенный из треста анекдот. Кто-то вспомнил еще один…
— Ну и ну! — заливался Клестов. — Я вот думаю — кто анекдоты сочиняет?.. А там что?!
И шариком скатился с откоса.
— Почему эту водоотводную с этой соединили? Разъединить!
На путь поднялся взъерошенный, потный. Спутники уж помалкивали.
С другой стороны трассы подкатила дрезина. С нее соскочил Заварухин.
— Здравствуйте! — протянул руку Клестову.
Тот пожал ее и стоял, несколько озадаченный. При Заварухине отчитывать подрядчиков и субподрядчиков в прежнем тоне не решался, а говорить иначе пока не мог. Большая пестрая бабочка села ему на ухо, медленно помахивала крыльями. Он не замечал ее, и Заварухин, улыбаясь про себя, подумал: «Раз нет пропеллера, почему бы тебе не улететь с участка на крыльях бабочки?» — и тихонько спросил Петра:
— Ну как?
Тот выразительно пожал плечами, ответил вопросом:
— А когда он принимал с первого раза?
В это время Клестов заметил на обочине экскаватор, сбежал вниз и громко похвалил:
— Вот тут ничего не скажешь — чисто роет канавку. После него вручную и делать нечего.
Петр узнал в экскаваторщике, которому так неожиданно повезло, того парня, что лихо отбивал чечетку и пел песни на его свадьбе. Отметил про себя: а канавку-то мехколонновский плясун и в самом деле хорошо роет.
Водитель и путевые рабочие перетащили дрезину Заварухина, поставили на путь с другой стороны. И главный инженер попрощался. Заказчик, взойдя на насыпь, еще успел сказать при нем вразумительно и спокойно:
— Мы, дорогие товарищи, строим с вами дорогу для потомков, а не на месяц…
— Но в условиях тайги… — сунулся кто-то.
— Что в условиях тайги? Что в условиях тайги? — взвился заказчик, увидев, как дрезина Заварухина покатила, набирая скорость. — Все должно быть по одним условиям!
И опять стал тыкать в каждую гаечку, в каждый стык. Так и шли вперед метр за метром. Пустая дрезина, как та овечка, преданно следовала за ними…
Вечером Петр возвращался домой измотанный. Возле одного домика увидел на скамейке Костю Плетнева. Тот неумело держал на коленях белый сверток.
— Здорово, мамуля, — уныло бросил Петр и, присев, отогнул край белой простыни. Еле разглядел крошечную мордашку, улыбнулся:
— Не матерится еще?
— Девчонка же, — презрительно напомнил Плетнев.
Петр протяжно вздохнул.
— Не принял? — догадался Костя.
— Нет.
— Анекдоты рассказывали?
— Ага…
— Вот черт! — Костя беззвучно перебрал губами: в последнее время он почему-то стеснялся ругаться при Рослякове.
Костя только вчера прибыл из Медвежьего, был первый день в отпуске. Решил провести его вместе с женой и дочкой, которых не решался увозить из Кедрового. Хотя в Медвежьем есть уже и медпункт, и столовая, и даже клуб, но все-таки, случись что, здесь и врачи солидные и к Шурде поближе — садись на рабочий поезд и там.
Петр расспросил Костю про Медвежий и все сидел, домой не торопился: Фаинка дежурила сегодня в интернатной группе детского садика.
— Как тут Ислам? — поинтересовался Костя. — Не видел его еще.
— Без Ислама зашились бы, — ответил Петр. — Дома-то двухэтажные, — кивнул на новый поселок за трассой. — Печей — класть не перекласть!
В клубе кончился сеанс. Люди, оживленно разговаривая, расходились по домам. И вот опять тихо стало в неярко освещенных фонарями проулках.
От дверей женского общежития в сторону мужского шел человек. Неожиданно из-за угла навстречу ему шагнули двое, преградили дорогу. Постояли так. Один вдруг сделал резкое движение, и с головы человека, шедшего в общежитие, слетела фуражка.