Костя и Петр выпрямились на скамейке.
Человек нагнулся поднять фуражку, и один из двух пнул его в спину. Человек упал.
Костя и Петр вскочили.
— Подержи, — Костя сунул Петру ребенка и, прихрамывая, побежал.
— Куда ты со своей коленкой? — крикнул Петр, но Костя был уже далеко.
Он быстро разобрался в ситуации. Два леспромхозовских парня били старшего прораба Михаила Козлова. Тот пытался сдавать сдачи, но ему приходилось туго.
Прежде всего Костя свистнул в свой неизменный манок на рябчика, чтоб создать панику. И добился успеха: одни из парней мгновенно скрылся. Зато другой остервенело лез на Михаила, поддавая ему со всех сторон, и Костя бросился на помощь прорабу.
Из дверей женского общежития выскочила девушка, подбежала к барахтающимся парням, поискала: палку, нашла и стала выжидать момент, чтобы стукнуть по той спине, по которой надо. Дождалась и тюкнула леспромхозовца. Тот увидел ее, растерялся. Михаил Козлов навалился на него, а Костя вылез и отошел в сторонку, чтоб все лавры победы достались прорабу: как-никак красивая «бирюсинка» выбирала сейчас себе жениха. Не упускать же такой товар в леспромхоз?
Костя не поверил глазам своим, когда к месту боя подошел милиционер в полной форме.
— Кто свистел? — строго справился он.
Леспромхозовец поднялся, хотел улизнуть, но милиционер задержал его.
— Пройдемте, граждане!
— У меня ребенок, — кивнул Костя на Петра.
Тот шел к ним, обеими руками прижимая к себе младенца.
— Пройдемте, граждане, там разберемся.
— Где? — с интересом спросил Костя.
— То есть как где? В моем кабинете.
— А я вам что говорил, товарищ начальник? — подбоченился Костя. — Помните? И с работой и с жильем обещал полный порядок.
Милиционер подозрительно посмотрел на него.
— Первый раз вижу тебя…
— Значит, все-таки надумали к нам, на постоянное жительство? — продолжал Костя приятную беседу. — Не пожалеете!
— Разговорчики отставить, пройдемте!
— Товарищ начальник, — сказал Костя, забирая у Петра дочку. — Просто я сейчас бритый и вы меня не узнали. Помните в шурдинской пельменной четырех бородатых шоферов?
Постовой задумался. Чтоб помочь ему, Костя опять вынул манок и свистнул. Из свертка раздался рев.
— А-а, — вспомнил милиционер. — Так это ты приглашал меня на стройку?
— Я, — горько кивнул Костя, немилосердно тряся плачущего ребенка. — Плетнев моя фамилия.
Через полчаса разобрались на месте. Михаил Козлов пошел проводить «бирюсинку», Петр — к себе, а милиционер, держа под руку задержанного леспромхозовца, дружески довел до дому Костю. Тот рассказывал ему про поселок Медвежий: и то там есть, и пятое, и десятое, а милиции нету. Скукота!
— Пока здесь корни не пустили, советую — перебирайтесь к нам! — уговаривал Костя.
Постовой обдумывал предложение. Задержанный леспромхозовец уныло переступал с ноги на ногу.
— А потом и дальше махнем с новым «десантом»! — заманивал Костя и поторапливал: — Ну?
— Там поглядим, — обнадеживающе ответил постовой и попрощался за ручку.
— А как ваша фамилия? — решил основательнее познакомиться Плетнев.
— Разгонов.
— У! — только и смог выговорить Костя.
Глава пятьдесят первая
Максим Петрович, уминая ногами душистые стружки, делал перегородку в очередном двухэтажном доме постоянного поселка. Из прорабов с Ершика его снова перевели в Кедровый бригадиром плотников — трудно было найти для этой работы лучшие руки. Двое из его плотничьей бригады выстругивали рамы, еще двое стучали молотками в коридорчике будущей квартиры.
В обеденный перерыв они ушли в столовую, а бригадир сел на подоконник и стал пить из бутылки молоко, с аппетитом отхватывая большие куски свежего хлеба. У строящегося вокзала увидел Наталью Носову. Она опять обучилась новому делу — стала бригадиром маляров и штукатуров. Вася Ракушкин в деревянном ящике готовил раствор, помешивая палкой. Максим Петрович знал, что Наталья возила Васю в Москву, а вот что ей там про него сообщили — не известно. Сама Наталья не рассказывала, а люди стеснялись выпытывать. Знали только, что пьет Вася какие-то таблетки, вроде бы стал спокойнее, но похохатывает по-своему.
Давно поняли горемовцы, что не мужа себе выхаживает одинокая Наталья, а скорее сына, а лучше того сказать — брата младшего. Никто больше не подсменивался, не ехидничал. Даже Полина Мездрина, которая раньше делала всякие намеки, утихла и, говорят, дала Наталье адрес одной шурдинской знахарки. Сама Полина когда-то ездила туда не раз, но ей не помогли бабкины «присушки»: женился солдат Владик на молдаваночке, уже и сынок растет у него на Малайке…