Выбрать главу

— Баба моя еще не родил? — терпеливо дождавшись своей очереди, спросил Ислам Шарипов и осклабился так широко, что глаза превратились в щелки.

— Нет… Кажется, нет… «Уж об этом-то, наверно, было бы всем известно», — пронеслось в голове Ступина. — При мне, во всяком случае, нет, — уже более жестко сказал он и почувствовал, как снова выросла стена между ним и этими людьми, увидел, как на лицах сквозь гаснущие улыбки уже проступали усталость, отчужденность, разочарование.

Усилием воли Ступин стряхнул неожиданную растерянность, непривычное смущение и прикрылся верным панцирем — деловитостью, интуитивно сознавая, что именно за это качество люди ценят его и, возможно, прощают многое.

— Пройдемте, пожалуйста, по стройке, товарищи.

— Может, перекусите с дороги? — неуверенно предложила Мария Карповна.

— Нет, нет, сначала по стройке.

Ночевать он не остался, уехал после обеда. Сообщил, что по договоренности с трестом берет небольшой отпуск без содержания — хочет побыть с семьей, пока в тайге не начались основные работы.

Максим Петрович, который сопровождал его во время осмотра строительной площадки, с чувством недоумения вспоминал потом об этом визите…

Обойдя небольшую вырубку, они вошли в палатку и сели возле горячей печки, на которой Мария Карповна оставила им обед.

— Рослякова вы, наверно, дорогой встретили? — угощая начальника, не выдержал Максим Петрович. Его удивляло, что до сих пор Ступин сам не упомянул об этом — ведь разминуться на болоте с Петром им было негде.

Ступин, начав есть, кивнул и, взглянув на Максима Петровича, проговорил несколько торжественно:

— Поздравляю вас с повышением.

Старый плотник смутился, не поняв, ирония или одобрение прозвучали в словах начальника.

— Росляков поставил меня бригадиром, — сказал негромко. — Не знаю, как посмотрите…

Ступин опять кивнул.

— Я не возражаю.

Неловкость повисла под сводами палатки. Максим Петрович, оставив еду, стал без нужды запихивать полешки в раскаленную печку, а Ступин — собирать на столе крошки и скатывать в шарик.

— Ну и как он тут?..

Максим Петрович ответил не сразу. Не торопясь закрыл горячую дверцу, замел голиком мусор, ополоснул под рукомойником руки и только тогда плотно опустился на широкий пень, специально оставленный в палатке для сидения.

— Работает, — проговорил с нажимом и подправил пальцами разлохмаченные длинные брови. — Разве в тайге такой пейзаж был, когда мы прибыли сюда? — Указал в окно на строящийся поселок.

Ступин кивнул.

— Уж который раз в Шурду мотается, — несколько даже сердито промолвил Максим Петрович. — Что-нибудь да раздобудет для людей… Пилу вон в Шурдинском леспромхозе выпросил…

Ступин вздохнул, поднялся за столом:

— Трудно, трудно… Знаю. Молодой, неопытный… Вот уж съедемся все вместе… тогда и видно будет…

Плотник с нетерпением ждал возвращения Петра. Очень интересно ему было узнать, какой разговор состоялся у них при встречах на болоте, — по его расчетам, на обратном пути они должны были снова столкнуться, другой же дороги нет.

Росляков вернулся и сообщил: в первую встречу Ступин ни о чем не расспрашивал, держался за укутанное шарфом горло.

Петр сам рассказал ему обо всем. А на обратном пути Ступин спал в кабине, не проснулся даже тогда, когда его шофер забрякал ведром, делясь бензином с водителем встречного грузовика.

— Ну и как ему наш «город»? — тихонько пытал поздним вечером Максима Петровича Росляков. — Ну что хоть он говорил? А «жэску» показали ему? А баню?

— Все показали…

— Ну и что он?

— Не ожидал, говорит, что столько сделано в короткий срок. Не снижайте, говорит, темпов, скоро наши приедут.

Тут старик не погрешил против истины — Ступин действительно сказал так, обходя вырубку.

Петр удовлетворенно вздохнул. На другой день он решительно заявил строителям:

— Домики штукатурить не будем.

— То есть как не будем? — опешил Максим Петрович, а Федор Мартынюк ехидно заметил:

— Ну, дела! Как сажа бела.

Михаил Козлов тоже посмотрел на Петра озадаченно. А тот порозовел, но стоял на своем. Разъяснил: штукатурные работы отвлекут силы от строительства домиков. А семьи все равно какое-то время будут жить в Шурде — принять их сюда нельзя, жилья недостаточно. Скорее всего они приедут в тайгу в середине марта.

— А в марте здесь наступит весна, — съязвил Федор Мартынюк.

— Весна в марте не наступит, — отпарировал Петр, — но через полмесяца после их приезда наступит апрель. Живем же мы в палатках.