ОТПРЫСКИ ИМПЕРАТОРА
Антология
Это легендарное время.
Могучие герои сражаются за право властвовать над Галактикой. Огромные армии Императора Человечества завоевывают звезды в ходе Великого крестового похода. Его лучшим воинам предстоит сокрушить и стереть со страниц истории мириады чуждых рас. Человечество манит рассвет новой эры господства в космосе. Блестящие цитадели из мрамора и золота восхваляют многочисленные победы Императора, возвращающего под свой контроль систему за системой. На миллионах миров возводятся памятники во славу великих свершений Его самых могучих чемпионов. Первые и наиболее выдающиеся среди них — примархи, сверхчеловеческие создания, что ведут за собой на войну легионы Космического Десанта. Они величественны и непреклонны, они — вершина генетических экспериментов Императора, а сами космодесантники — сильнейшие воины, каких только видела Галактика, способные в одиночку одолеть в бою сотню и даже больше обычных людей. Много сказаний сложено об этих легендарных созданиях. От залов Императорского Дворца на Терре до дальних рубежей сегментума Ультима — повсюду их деяния определяют само будущее Галактики. Но могут ли такие души всегда оставаться непорочными и не ведающими сомнений? Или соблазны великого могущества окажутся слишком сильны даже для самых преданных сыновей Императора?
Семена ереси уже посеяны, и до начала величайшей войны в истории человечества остаются считанные годы…
Дэвид Гаймер. ПСАЛОМ
У мальчика не было имени.
Капсула, изначально доставившая его в этот мир, обозначалась цифрой X, но со дня своего пробуждения здесь он удостоился великого множества иных прозвищ. Грозовые великаны с пика Карааши — мудрецы-ремесленники и воины-мистики в минеральной броне, ожившие воплощения земной стихии, скопления мыслящего темного камня — окрестили его Катаклизмом. Их горный монастырь рухнул из-за его падения на планету, а во время последующих странствий он нечаянно выпустил на волю великого змия, плененного под скалами. Тогда мальчик не сумел остановить тварь — ему не хватило сил. С тех пор он стал называть себя Охотником.
Следуя по пути разрушений, он выбрался на поверхность мира, покрытую черным льдом. Неумирающие фантазмы, которые рыскали на нижних склонах Карааши, — духи закодированных личностей, выпавшие из синхронности со временем, пространством и даже здравым смыслом, прозвали его Завершением. Дальше на юг, где корка ледника сменялась песчаной тундрой, из слоев пыли выступали комплексы пирамид, созданные цивилизациями, исчезнувшими эпохи назад. Воющие шквалы не повредили их геометрически безупречных граней, и никто не мог взломать их замки… до прихода мальчика. Мехарахниды и фазовые призраки, охранявшие лабиринты тех склепов, не пытались дать ему имя — только убить. Эйдолические же алгоритмы, которые в качестве последнего средства пробовали договориться с ним, обращались к нему Рехев-Нетжер. Это означало «Сын человеческий».
Фрагментарные воеводы Сублимината называли его Плотью.
Сначала в импровизированном прозвище выражалось их стремление завладеть этим ресурсом, настолько ценным, что они не могли оставить его безымянным. Когда все попытки ассимилировать мальчика в их рабочие коллективы оказались бесплодными, желание сменилось презрением. После того как он демонтировал одну за другой все когорты сборщиков, посланные за ним, к слову добавился шифр страха.
Из всех прозваний, которые носил или получал мальчик, именно это сочеталось с ним лучше всего.
Ведь он состоял из плоти.
Но прозвище не прижилось. Зачем бы ему понадобилось имя?
Мальчик шел от развалин Черной Вершины и руин когда-то могучей цивилизации на протяжении времени, которое не умел отсчитывать, и преодолел расстояние, которое не мог измерить. Он направлялся строго на юг, по следу выпущенного им биомеханического чудовища.
Вероятно, эта черная планета обращалась вокруг какого-нибудь солнца, но путник не знал о нем. Если тут и были времена года, то одна лишь зима. Неизменность мира темным плащом накрывала ландшафт, где любой порыв ветра напоминал апокалипсис. Здесь не было ни дней, ни ночей. Свет появлялся внезапно. Из-за неистовости воздушных потоков и обилия проводящих частиц в атмосфере часто, пусть и нерегулярно, происходили электромагнитные выбросы. Мальчика ничему не учили, но он интуитивно понимал все это и стремился осмыслять подобное с той же ненасытной жадностью, которую проявлял, подвергая свой меняющийся организм все новым проверкам в поисках пределов собственных возможностей.