Я мигом протиснулась через внутреннюю дверь, чуть не врезавшись в стоявшую рядом гигантскую фигуру. Большинство жителей Терры превосходили меня ростом, и сейчас моя голова очутилась на уровне нижнего края чьего-то нагрудника. На доспехе красовался крылатый светло-серебристый череп на темно-синем фоне. Незнакомец не носил шлема. Черты его лица показались мне странно непропорциональными — так ребенок видит взрослого, глядя на него снизу вверх. Удавалось рассмотреть лишь подбородок и глаза совсем рядом со лбом.
Легионеру придавали внушительность не только рост, широкие плечи и массивная грудь, хотя все, кого я встречала прежде, уступали ему габаритами. Его включенная броня гудела. От него веяло машиной, гневом и смертью.
Мой дядя на Терре раньше держал лошадей. Однажды меня заперли в конюшне, и я испытала шок, оказавшись наедине с огромными животными, пахнущими потом и навозом. Сейчас на меня нахлынуло похожее чувство, хотя помещение было довольно широким, а высота потолков достигала нескольких метров.
Дверь лязгнула у меня за спиной; я аж подпрыгнула.
— Идем со мной, — повернувшись, сказал легионер.
Из-за нострамского акцента слова звучали отрывисто, словно подчеркивая, что это не просьба, а приказ.
Звук его доспеха буквально застревал в моих ушах. Тяжелая поступь сабатонов по металлической палубе походила на ритмичный барабанный бой.
Я шла за ним, ничего не спрашивая и не произнося ни слова, скованная самим его присутствием и манерой держаться. Я бежала трусцой, чтобы не отставать, но мне постоянно мерещилось, что он замедляет ходьбу из-за меня. Мы поднялись на лифте, чуть прошли по другой палубе и добрались до двойных дверей из черного дерева, украшенных золотом и изображениями разрядов терранских молний за крылатым черепом, эмблемой Повелителей Ночи.
Нечто вроде парадной каюты.
— Сюда, — бросил мой проводник, прикасаясь пальцем к рунической панели в стене.
Он ждал ровно столько, чтобы я успела пройти внутрь, потом развернулся, и дверь за ним резко захлопнулась.
Мой взгляд сначала упал на огромное окно (на самом деле — ряд из нескольких окон, метров пятидесяти шириной) и на очертания планеты, показавшейся из-под корпуса «Сумрака». В сине-зеленой атмосфере плясали лучи света, а в пустоте сверкали лэнс-разряды. Следы торпед спускались к поверхности планеты, а носы других военных кораблей озарялись яркими проблесками залпов. Плазменные выхлопы маневровых двигателей мерцали лазурью в космической темноте.
У меня захватило дыхание и сердце забилось чаще от мысли, что я стану свидетелем настоящего сражения.
— Представь, что ты еще ближе.
Тихий голос испугал меня. Я обернулась и с изумлением увидела у дальнего края окна человека ростом даже выше того космодесантника, что привел меня сюда. На нем был боевой доспех с украшениями, которые мне не удавалось толком разглядеть: кроме тусклых люменов, помещение освещали лишь звездные лучи, отражавшиеся от планеты и падавшие в окно.
Тонкие губы изогнулись в улыбке на худом и бледном лице.
Он изучал меня пристальным, как у хищника, взглядом.
Конрад Кёрз.
Примарх шагнул ко мне — решительно, но без угрозы. Если предыдущий космодесантник источал сдерживаемую агрессию, то Кёрз казался отстраненным. Он еще раз оглядел происходящее вокруг и, встав у меня за спиной, слегка прикоснулся к моему затылку. Но не погладил меня по голове — неподвижная латная перчатка лишь придавила пряди волос. Внезапно я ощутила спокойствие.
— Вот то, что ты хотела увидеть, — тихо сказал Конрад.
Его отражение проступило в космической тьме, глаза внимательно смотрели на очертания планеты под нами.
Я кивнула, не осмелившись вымолвить ни слова.
— Почему ты хотела встретиться со мной?
— Я… — Мне захотелось отстраниться, но он слегка усилил хватку еще до того, как мысль полностью сформировалась у меня в голове. Я откашлялась пересохшим ртом. — Я сообщила лейтенанту, что хочу примкнуть к боевому подразделению. Но не думала…
— Я не говорил, что ты попросилась сюда. Я сказал только, что ты желала оказаться здесь. — Кёрз разжал пальцы и отступил. Я выдохнула с облегчением, только сейчас заметив, что не могла дышать. — Ты жаждешь этого, Эннилин.
Я обернулась, стоило ему отойти на несколько шагов назад. Примарх указал на пикт-камеру в моей руке:
— Полагаю, у тебя есть дар улавливать моменты, которым наделены немногие?
— Я вижу… — Было сложно объяснить ему, как именно мне удается обратить внимание зрителя на мысли человека и то, как они отражаются на лице и движениях. Я скорее не видела все это, а чувствовала. С Кёрзом повторялось то же самое, что прежде с Хагасу и Повелителем Ночи. — Да, у меня очень зоркий глаз. Мои снимки передают истину.