Выбрать главу

Я еще не полностью разделся, когда в помещение вбежал какой-то служитель, поклонился и закрыл за собой дверь.

— Мой господин, — пробормотал он и, кинувшись ко мне, расстегнул оставшиеся латы.

— Вон ту! — резко произнес я, показав рукой на самое скромное одеяние, какое мне удалось отыскать: простую бело-синюю тогу, не настолько обильно расшитую золотом, как ее соседки.

Слуга помедлил, но, видимо, сочтя за лучшее оставить свое мнение при себе, принес выбранное облачение.

Надевая тогу, я ощутил нечто странное — тот же химический аромат, что и в кабинете отца. Та же самая подспудная тревога проникла в мои мысли, побуждая осознать, почему запах знаком мне. В этот раз я прошел в рассуждениях до конца, и перед глазами встали картины иллирийской кампании — жестокой, но принесшей удовлетворительный результат. На каждого убитого варвара пришлось десять его сородичей, которые вняли разумным доводам и сложили оружие. Впервые в жизни я увидел, как дипломатия берет верх над грубой силой.

Но вождь повстанцев, поджарый недомерок по имени Зуллис, не пожелал преклонить колено. Он дрался, будто крыса, угодившая в западню, — размахивал таким же кривым ножом, какие раньше я замечал у его ассасинов. Зуллис с хохотом заявил, что лезвие смазано нейротоксинами, и швырнул клинок мне в лицо. Я преподал негодяю исчерпывающий урок хороших манер, однако так и не забыл смрад его яда…

Ухмыляясь, служитель напал на меня с длинным изогнутым кинжалом, блеснувшим в полутьме.

Отскочив вбок, я поймал врага за запястье и начал медленно выкручивать ему руку, пока не раздался хруст кости. Изменник взвыл от ярости и боли.

— Моего отца убил ты, — произнес я. — Ты отравил его. Вот почему он не подпускал меня к себе.

Если прежде мой гнев пылал, как у взбешенного зверя, то теперь леденил мне кровь. Никогда еще я не чувствовал себя так… нечеловечески. Мне казалось, что я стал оружием.

— Да! — прохрипел ассасин, неистово вращая глазами и пытаясь выдернуть руку.

Когда он фыркнул и захихикал, я сообразил, что на него действуют боевые стимуляторы.

— Почему?

— За деньги! — глупо рассмеялся мятежник и, скрипя зубами, придвинулся ко мне. От внезапного удара ногой в живот у меня вышибло воздух из легких.

Пошатываясь, я отступил, проклиная себя за глупость. Неприятель отвлек меня, к тому же моя скорость реакции сильно уменьшилась. Я не спал в течение всей иллирийской кампании, а вернувшись домой, столкнулся с бунтами. Возможно, даже моя выносливость не беспредельна?

Взяв нож в здоровую руку, убийца снова ринулся в атаку, однако на сей раз ему не удалось застать меня врасплох. Уклонившись от выпада, я беспощадно впечатал кулак в висок предателя.

Издав влажный булькающий звук, он рухнул как подкошенный.

— Кто тебе заплатил? — рявкнул я, сграбастав ассасина за шею.

Химический запах тут же усилился, и враг обмяк в моей хватке, а на губах у него выступила пена.

Уронив изменника на пол, я понаблюдал за его мучительными предсмертными корчами, нисколько не наслаждаясь зрелищем. Во рту убийцы по-прежнему густо пузырилась пена, и смрад становился все насыщеннее. Он раскусил капсулу с каким-то веществом: наверное, тем же токсином, что и на кинжале.

Я кинулся к двери, но на бегу увидел, что рядом с моей броней лежит какой-то кружок — та самая монета, которую велел мне забрать умирающий отец. Подняв ее, я выскочил в коридор… и снова остановился, разглядев на ней нечто странное.

В ярком сиянии светошара мне наконец открылась истина.

— Нет… — выдохнул я, разогнул монету пальцами и снова уставился на нее, не желая верить своим глазам.

Убедившись, что они не лгут, я помчался дальше.

Когда я вошел в зал Совета, Галлан уже занял трибуну и старался утихомирить патрициев. Аристократы Макрагга ссорились между собой почти с такой же свирепостью, как толпы на улицах.

Вход располагался за возвышением для оратора, поэтому консул не видел меня и продолжал кричать, пока я подходил к нему.

— Речь не только о Коноре, но и о его сыне! — орал Галлан, стуча кулаком по кафедре. — Они навлекли катастрофу на наши головы. Они рискнули всем, что нам дорого! Я видел, как Конор ведет плебеев в Палату Консулов. Если бы не мои отважные бойцы, он спалил бы все здание. И он успел перебить десятки верных солдат, пока мы не остановили его!

Ошеломленные сенаторы притихли и стали перешептываться.

— А что касается его сына Робаута, высокомерного незваного гостя… Мы приняли его в своих домах так тепло, как только могли. И вот чем он отплатил нам! Десять минут назад я видел его здесь, во дворце. Он пытался пробиться в этот самый зал с помощью бунтарей, против которых якобы сражался в Иллирии! Чем же Робаут занимался там на самом деле? Замышлял свергнуть нас! Мы остановили его, но с огромным трудом. Мне пришлось убить его своими руками.