– Пиши, – говорил он. – Переделывай, мучайся, ищи. Вкладывай все, что думаешь. Я пристроюсь, я выберу.
На премьеру Настя приехала со Светланой и Петром. Они оценили внушительную охрану на входе. Когда все заняли свои места в зале, на сцену перед экраном вышел Игнатьев.
– Ребята, я не оратор, – сказал он. – И я даже понятия не имею, что у нас получилось. Что хотели, как думали, наверное, лучше скажет Настя. Она и объяснит, что такое зеленые цветы.
Настя была спокойной и красивой. В черном платье, без своих огромных очков.
– Что получилось, я в принципе не в состоянии оценить. Что хотели, что думали… Наверное, мы шли по мелодии исчезающего совершенства. Когда жизнь отбирает все самое прекрасное на белых стеблях, можно переступить порог, за которым оживают надежды по команде «мотор». И это шанс дожить, доплакать, долюбить. Зеленые цветы искал чистый, певучий и несчастный поэт Николай Рубцов.
Картину смотрели в полной тишине – без звука и шороха. Аплодировали стоя. А потом Игнатьев объявил:
– Сегодня нет исполнителей главных ролей, но один, очень важный артист, приехал. Несите сюда юное дарование. Колян Семин, который виртуозно справился с ролью жертвы взрослого произвола. И победил вчистую. Вы, конечно, в курсе, что он играл самого себя.
И Маша вынесла своего подросшего, важного и довольного малыша. Помощник режиссера притащила приготовленного огромного белого медведя.
Коля обнял его и помахал ручкой публике, как будто это не первая его премьера. Так светло и хорошо закончился показ.
Настя повернулась к выходу из зала и попала в ворох белых роз. Он был в руках Циклопа. От волнения она не сразу вспомнила, как его зовут на самом деле. Сначала ткнулась лбом в его широкое плечо, потом сказала:
– Александр Григорьевич, у меня нет слов, чтобы рассказать вам, как я вас люблю.
– Работай, Волошина, – смущенно сказал Циклоп. – В кино тебя не отпущу. Отвлеклась немножко, и хватит. Мне, кстати, очень понравилось.
Потом они пили шампанское в вестибюле, официантки разносили на тарелочках нарезанные фрукты. Светлана с глазами на мокром месте несколько раз бросалась обнимать Настю. Петя с достоинством пожал руку режиссеру, повел профессиональную беседу.
– Да, – заметил он непринужденно. – Не знаю, говорят ли в таком месте о веревке, но Татьяна Сизова сейчас работает заведующей отделом в Министерстве культуры. По информации, как раз выдает и отзывает прокатные удостоверения. С вашей картиной все, конечно, будет в порядке, поскольку это и ее картина. Но на всякий случай: мы тут кое-что пробили, поискали, порылись. По аналогии с нашей историей. В случае чего, компромат – блеск. Если что.
– Слушай, – восхитился Игнатьев. – Да тебе цены нет. Не пойдешь ко мне на ставку сексота?
– Обсуждается, – скромно ответил Петя.
Ночью Настя говорила себе, что смерти нет. Пока ты кого-то любишь, пока помнишь, плачешь, жалеешь, он не может уйти совсем. И до утра обнимала свою тяжелую, бесконечную пустоту.
Дурочка
Это оказалось невероятной удачей. Как водится у Даши, началась она с жуткой катастрофы. Ей просто нужно было повесить бра над туалетным столиком. Встретила соседку, которая знает все о том, как лучше, и та дала ей телефон супер-электрика по имени Роман. Он явился через полчаса после звонка, прошел в грязных сапогах по ее чистому красивому полу, бросил на ее кровать свой рюкзак и приступил к работе до того, как она убрала со столика свои кремы, духи и шкатулки с украшениями.
Даша убежала от звуков сверления и от зрелища погребения своих сокровищ под толстым слоем пыли и измельченного бетона.
Но любая пытка кончается.
Даша дала великому мастеру Роману две тысячные бумажки, но он медлил, и она поняла, что это сумма, недостойная его мастерства. Добавила еще пятьсот. Чувствовала себя почти счастливой, когда он ушел. Успела промыть все баночки и шкатулки на столе, как и сам стол. И тут случилась катастрофа. Свет вырубился во всей квартире.
Более того, как поняла Даша, Роман еще и повредил кабель интернета: он вдруг стал торчать обрывком из-под плинтуса. А ей материал отправлять максимум через два часа. А он вообще еще не дописан. Даша была репортером большого интернет-издания. И мобильник разрядился, а домашний, понятно, тоже не работает.