Я провожу пальцем, словно пером, по его бицепсу. Он и понятия не имел, когда впустил меня в свою спальню несколько недель назад, что я бы убила его. Вместо того чтобы лежать здесь и мирно спать, он лежал бы сейчас в мешке коронера холодным и неподвижным трупом. Мне не нравится думать о моем Эзре в мешке для трупов. От этого становится грустно.
Дэйв запрыгивает на кровать и усаживается рядом со мной, склоняет голову на бок и изучает меня. Стоит Эзре пошевелиться и застонать, как уши Дэйва приподнимаются. Я сажусь на край кровати. Боль пульсирует в моей попке и чувствуется в мышцах ног, и я вздрагиваю, хотя эта боль и напоминает мне о прощении. Я смотрю на часы и понимаю, что уже перевалило за полдень. Эзра все еще спит. «Лень — это грех, Эвелин». Его рука вытянута в сторону, простыни едва прикрывают его бедра. Он выглядит опасным даже во сне, но, возможно, это из-за черепов и кинжалов, вытатуированных на его груди, и изображения адского пламени на его руке.
Я сижу на краю кровати, не зная, что делать. Дэйв пододвигается ближе и кладет голову мне на колени, поскуливая и глядя на меня. Прогоняя его с колен, я дотягиваюсь до плотной занавески и отдергиваю ее. Солнце наполняет комнату, и я смотрю на небоскребы. Меня пронзает чувство вины, потому что я жива и сплю с человеком, которого хотела убить моя сестра.
Искушение затуманивает мои убеждения, отвлекает от цели. Я пришла за Эзрой, потому что мне нужен кто-то, кто приведет меня к жестокому извращенцу, убившему Ханну. Хотя Эзра и дал мне его имя — Зи, я ничего не сделала, потому что он мне так сказал. И я бы послушалась, если бы хотела. Я могу его найти. Зи хочет меня, значит, все, что мне нужно сделать, это стать доступной для него… но я хочу быть праведной.
Что я делаю?
Пытаюсь убедить себя, что я остаюсь с Эзрой, в его постели, позволяю ему осквернять меня, потому что он меня защитит, потому что, в конце концов, он приведет меня к Зи. «Эвелин, никто тебя не защитит. Никогда не защищал и не будет защищать. Эзра единственный мужчина, который хочет, чтобы с его члена не слезали. Убей его. Ты не хочешь его. Ты не любишь его». Я люблю его… «Ты так сильно его хочешь, что позволяешь ему избивать себя и обращаться с собой как с грязной потаскухой, которой ты и являешься».
Дэйв скулит, поджимая хвост, и я задумываюсь, не слышал ли он этот голос.
Прошла неделя, с тех пор как я позволила Эзре взять меня, с тех пор как я притворилась, что он меня защитит. Он сидел за столом, курил сигарету, звонил и проклинал того, кто был на линии. Он заставляет меня всюду ходить с ним, потому что он не может мне доверять, по его же словам, и мне нельзя делать этого, но думаю, есть и другая причина — потому что он хочет видеть меня рядом. По крайней мере, мне хочется в это верить.
— Откуда ты узнал, что это одна из моих девочек? — спрашивает он. — Может, твоя жена подложила тебе свинью. — Он смеется. Затем повисла долгая пауза, и он закатывает глаза, бросает трубку, быстро встает и направляется к двери. Эзра дергает дверь, Дэйв наблюдает за ним со своего места на диване рядом со мной.
— Джонти! — кричит Эзра. — Скажи СиДжей, чтобы тащила сюда свою задницу. — Он кружит по кабинету, ероша волосы.
Дверь открывается, и грудастая девушка с бордовыми волосами входит в кабинет, ее сиськи буквально вываливаются из узкой футболки. Она даже не взглянула в мою сторону и подошла к Эзре. Скользя глазами по каждому дюйму его тела, она улыбается и хлопает накладными ресницами.
— Что тебе нужно, Эз?
Эз? Я хотела схватить женщину за горло и задушить ее. Он не ее, он — мой.
Его глаза сузились, прежде чем он развернулся и сел на стол.
— Ты подцепила триппер? — рявкает он.
— Я всегда осторожна, — выдыхает она и скрещивает руки на своей огромной груди. — Ты же знаешь.
— Нет, — фыркает он и касается рукой подбородка. — Я этого не знаю, потому что не стою в комнате, где ты трахаешься с каким-то парнем, и не могу быть уверен, что ты выполняешь все, блять, предписания! — он ударяет кулаком по столу. — Роб мочится кровью, и теперь каким-то образом ему придется скормить жене антибиотики. Он не рад этому, СиДжей!